Надежда

— Четыреста пятьдесят, и это последнее слово.

— Согласен.

— Выводи, — сказал старший охраннику у клетки, взял деньги, отдал сдачу, потому что у меня были только сотни, и ушел, забрав младшего.

Охранник зашел в клетку, растолкал женщин и вывел тех, кого я купил. Таблички он снял и бросил в угол клетки. К нам подбежал рикша. Его тележка была чуть больше других, потому что на троих человек. Охранник посадил женщин внутрь по краям, а я сел посередине, обняв свой товар. Женщины вздрогнули, попытались отстраниться, но некуда. Парень взял оглобли и побежал к правому крылу города. Здесь ему открыли дверку в воротах, и он направил свою повозку по проселочной дороге, огибая город, немного поднимая пыль. Эти ворота располагались левее того места, откуда меня и Сашку Женя выводил. Разговаривать на этом этапе с женщинами я не решился, так как парень мог знать мой язык. Лишние уши ни к чему.

Мы доехали до левого крыла города и остановились у ворот, которые охранялись четырьмя вооруженными людьми в серых камуфляжах. Двое стояли у самих ворот, двое на дороге. Дорога уходила дальше и исчезала за правым поворотом. Стало быть, ведет к порту.

Один охранник, из стоящих у дороги, подошел к рикше, наставил на меня оружие и показал, что я должен выйти. Вышел. Один из них бесцеремонно развернул меня лицом к рикше и заставил расставить ноги на ширине плеч, а руки развести в стороны. Поза «звезда», короче. Затем второй обыскал, кивнул своему коллеге, который показал, что я могу вернуться в тележку. Тот, который меня обыскивал, вытащил сначала одну женщину и, обыскав, вернул обратно. Пока я забирался на свое место, этот же охранник вытащил вторую женщину и тоже обыскал. После обыска она также была возвращена обратно. При этом никто не произнес ни слова, даже женщины не пикнули.

Парень взял оглобли, охранники у ворот открыли небольшую дверку внизу, и рикша пошел внутрь. Как только он зашел с нами, дверка закрылась. Внутри была дорога внутрь территории. По бокам дороги росли обычные лиственные деревья. Ворота изнутри не охранялись, и это хорошо. Есть ли в этом лесу охрана, узнаю позже, когда пойдем гулять. Через метров пятьсот мы выехали из леса, и дорога разделилась на четыре. Налево и направо, и еще две прямо. Это был уже больничный городок. На пересечении дорог стоял охранник, и здесь стояли домики. У каждого домика стоял отдельный охранник. Домики расположены по двум дугам, а посередине парковая территория, засаженная кустами. Мы вышли из повозки, и рикша сразу убежал обратно. Охранник, который нас встретил, повел к домикам, которые были на правой дуге. Дошли до третьего домика, он вошел внутрь и пригласил нас. Мы зашли, и он закрыл за нами дверь, предварительно выйдя из домика.

Я показал женщинам «тихо», приложив палец к губам. Обе кивнули. Осмотрел дом, нашел четыре микрофона и две видеокамеры. Одна видеокамера была в спальне, другая на входе. В ванной и туалете ни камер, ни микрофонов. Плохо, что есть прослушка и «глаз», но не смертельно. Микрофоны были закреплены так, что их тяжело обнаружить, а видеокамеры на виду. В домике была одна комната с двуспальной кроватью и большим столом с четырьмя стульями, ванная комната с достаточно большой ванной и душевой кабиной. Отдельно стоял санузел. У входа висел телефон, и рядом были приклеены два листка. Меня это удивило, так как Старец говорил, что связи на острове нет. В домике были два окна. Одно находилось в спальне и выходило во внутренний двор, то есть на парковую зону. В нем также были видны домики напротив. Второе находилось в предбаннике и выходило в лес. В него ничего не было видно, кроме леса и забора с колючей проволокой.

— Как вас звать? — спросил женщин.

— Екатерина, — ответила та, что старше.

— Юлия, — та, что младше.

— Так, Катя и Юля, разделись обе и сходили в туалет и ванную.

Они сняли через голову платья, оставшись обнаженными, собрались пойти в ванную, но я их остановил, решив рассмотреть свой товар. Все-таки я мужчина и их владелец, хоть сейчас и на работе. У обеих длинные каштановые волосы. Обе прекрасно сложены. Высокие и упругие груди, худенькие тельца. Точнее, спортивного телосложения. Скорее всего, они специально подобраны для продажи на рынке. Отправил в ванную мыться. Рассудил так. Если в них вставлен микрофон или еще что, то это сейчас испортится. Может, и нет там ничего, но лишняя предосторожность не помешает.

Вернулись также обнаженными, показал жестом, что можно одеться. Вот не хотел я их как мужчина. Не, они очень красивые, сексуальные, но я их не хотел. Значит, Таня мне дорога, и мой организм сделал наконец-то выбор. Женщины оделись и смиренно ждали, что я буду с ними делать. Гулять я вас буду, вот что.

— Так, девчонки, мы идем гулять.

— Да, господин, — был мне ответ.

Вот это номер! Чума, ты господин! Ха-ха три раза.

— Не называйте меня так.

— Нам сказано, что мы должны называть вас так, — сказала Катя каким-то нейтральным голосом. — Иначе нас накажут.

— Никто вас не накажет, пока вы со мной. Называйте меня Леша.