Овернский клирик

22
18
20
22
24
26
28
30

– А какая она? Молодая?

– Брат мой! – я перешел на шепот. – Не забыл ли ты устав Святого Бенедикта? Даже если я осмелился взглянуть на нее, то и не подумаю описывать ее прелести. И вообще, отбились вы от рук!

Итальянец смутился и погрузился в раздумья. Нехорошо, когда молодой монах думает о призраке некой прекрасной донны. Но это лучше, чем напоминать ему об окровавленном мертвеце, поднимающем мертвую длань для благословения.

– И чего там быть? – нетерпеливо поинтересовался Пьер. – Чего вы меня не пускать?

– Там в камне проход быть, – хмыкнул Ансельм. – Проход очень узкий быть. Мы по нему туда-сюда иттить. В оном проходе мы никого не встречать.

Нормандец обиженно отвернулся, а я еле удержался, чтобы не дать Ансельму подзатыльник.

– Ну что, пора? – поинтересовался итальянец. – Отец Гильом, кажется, мы недалеко от выхода. Чувствуете – воздух?

Из прохода, темневшего перед нами, действительно веяло свежим ветром. Я велел зажечь оставшиеся факелы.

– Пора.

Брат Петр неторопливо поднялся, но Анжела осталась на месте.

– Дочь моя, – сказал я. – Надо идти.

– Нет… Отец Гильом, давайте вернемся! Мы уже знаем дорогу…

Я удивился – совсем недавно она боялась спуститься в подземелье, где лежат стылые остовы. А теперь…

– А что там впереди? – тут же поинтересовался Ансельм. – Анжела, да не темни!

– Нет! Нет! – в ее голосе вновь слышался страх. – Лучше назад!

– Это ты из-за призраков? – Пьер внушительно качнул «посохом». – Дочь моя, их не надо боять… бояться. С нами отец Гильом есть.

– Вы не понимаете! Это не призраки людей.

Мы переглянулись. Братьям-бенедиктинцам не страшны привидения, но что-то в ее словах заставляло насторожиться.

– А, ты про этих… черных? – вспомнил Ансельм. – Отец Гильом, как думаете?

Что было думать? Там, за толщей камня, уже вечерело. Значит, возвращаться через подземелье мертвецов придется в такое время, когда и на деревенское кладбище заходить не стоит. Под звездным небом как-то спокойнее.