…Ждать пришлось долго – не час и не два. За дубовой дверью уже сгустились сумерки, но никто не спешил заглянуть к нам. Ансельм пытался продолжить обсуждение того, что мы видели, но я не без тайного – и, без сомнения, грешного – злорадства велел извлечь на свет Божий «Светильник» отца Гонория. По тому, как вытянулась физиономия итальянца, я понял, что уязвил его гордыню не в пяту, но в самое сердце. Пьер также загрустил, но я был тверд, и вскоре мы пустились в плавание по волнам благочестия и смирения. Анжела, вероятно, из сострадания, несколько раз принималась подсказывать, причем каждый раз удачно. Пока Ансельм со скрежетом зубовным объяснял мне, в чем состоит добродетель ангелов, я пытался понять, откуда дочь жонглера знает эти достохвальные премудрости. В том, что уроженке Милана ведома латынь, ничего странного нет, но добровольно штудировать «Светильник» едва ли станет даже самый мрачный из жонглеров. Хотя кто знает, может, им тоже необходимо смирять гордыню?
За окошком стемнело, мы зажгли найденные в комнате свечи, когда Пьер, прервав рассуждения о грехопадении Адама, замолчал и быстро поднес палец к губам. Мы вскочили. Анжела бросилась к двери, но Ансельм схватил ее за руку и усадил на лавку. Снаружи – из коридора – послышался скрежет и стук – кто-то открывал внешнюю дверь. Я жестом велел всем отойти и снял с груди крест. Оборотня я не боялся, но как поведет себя демон на этот раз, предугадать трудно.
…Шаги – легкие, быстрые, ничем не похожие на тяжкую поступь нелюдя. Дверь в комнату заскрипела, на пороге вырос высокий силуэт в черном плаще.
– Мир вам, святые отцы!
Доминик д’Эконсбеф невесело улыбнулся и склонил голову. Я привычно пробормотал слова благословения, но поднятая ладонь замерла. На кого я призываю благодать Христову?
– Вы ждали не меня? – сеньор Доминик присел на лавку, странно ссутулившись, словно постарел на много лет. – Филипп побоялся прийти.
Мы молчали. Д’Эконсбеф окинул нас быстрым взглядом и покачал головой:
– Я говорил отцу… Нам надо было уезжать еще три года назад, когда все это началось. Впрочем, вам не понять.
– Из Бретани вас изгнали не из-за разногласий с герцогом? – негромко спросил Ансельм.
– Да. Из Эконсбефа – тоже… Мы дважды прокляты – и никто не в силах нам помочь. Прокляты вместе со всем народом логров.
– Погодите, сын мой, – не выдержал я. – Христос принял на себя грехи всего мира! Святая Церковь получила от него право прощать…
– Так почему же никто не может помочь нам? – сеньор Доминик резко взмахнул рукой. – Почему? Мы – добрые христиане! Мы не виноваты, что наших предков за гордыню превратили в демонов!
Пьер испуганно поглядел на нашего гостя и перекрестился. Тот вновь невесело усмехнулся:
– Вот-вот! Впрочем, некоторые сразу же берутся за колья… Другим лограм легче – они могут скрывать это проклятие. От нас зависит, кем быть – демоном или человеком. Но наша семья проклята дважды.
– Филипп? – понял я.
– Да. Мой брат болен и не может владеть собою. Иногда он уходит из дому, и тогда… Впрочем, что я говорю? Вы ведь все знали, отец Гильом! С самого начала!
– Нет, сын мой. Только с той минуты, когда увидел на вашем брате пояс – тот же, что и на демоне.
Сеньор Доминик покачал головой, что-то проговорив на непонятном языке. Непонятном – но не таком уж незнакомом. Именно на этом языке пытался заговорить со мной сеньор Гуго.
– Я не понимаю.
– Понимаете, – сеньор Доминик встал и поглядел мне прямо в глаза. – Я не смею спорить с посланцем гармэ. Но прошу – дайте нам уехать! Передайте тому, кто вас послал, что мы… Впрочем, нет, просто расскажите, что видели.
ebooksa