Ола

Яркой радугой горячей.

И – вперед под севильяну,

Под каштаны-кастаньеты,

Под лихой цыганский бубен.

Белый, синий, ярко-пестрый.

Севильяна!

ХОРНАДА XXI. О том, как славный рыцарь Дон Саладо пришелся ко двору

Однако же странное дело, Начо, – молвил Дон Саладо, отрезая себе новый кус ветчины. – Сколько ни едем мы, но Севилья отчего-то остается справа от нас. Нет ли в этом некоего колдовского умысла?

Прежде чем на такое ответствовать, я и сам к ветчине приложился. Есть хотелось до невозможности – уже третий день подряд. С того часа, как мы гостеприимный кров его сиятельства покинули. Бывает такое: просвистит мимо стрела, разрубит ятаган мавританский шапку – и превращается живот в пропасть бездонную.

Закусывали мы прямо на пригорочке под высоким пробковым дубом. Хорошее местечко, тенистое. И вид на славный город Севилью отсюда – лучше не придумаешь. Вот Гвадалквивир темно-синий, вот и мост Тринадцати Лодок, что в Триану ведет, а там и Башня Золотая, Алькасар которая. А над крышами красными, черепичными – Хиральда-Великанша крестом золотым светит. И все это – справа, как и было сказано. Дожевал я ветчину, винца хлебнул да и задумался. По поводу умысла колдовского. То есть не колдовского, конечно.

– А не съездить ли нам, рыцарь, сперва в иное место? – заметил я, Хиральдой-Великаншей любуясь. – Ну, в самом деле, что делать странствующему идальго в Севилье?

– Гм-м… И вправду. Однако же, помню, в Севилью спешил ты, Начо.

И сейчас спешу. Да что делать, ежели спешу я в два места одновременно? Это вроде как если моему Куло две связки сена показать. Одну справа, другую – слева. Не иначе с голоду, бедняга, околеет! Да только такое лишь в байках бывает. И Куло мой сена выберет, и я чего-то решу. То есть решил уже. Подождет Севилья. Тем более невелик крюк – день всего.

– Захотелось мне, сеньор, воздухом морским подышать, – пояснил я, с бока на спину переваливаясь.

…Ударило солнце в глаза. Ой, приятно! Особливо после того подвала проклятого.

– Способствует это, ваша милость. И прибой послушать – тоже страсть как хорошо!

– Гм-м…

Задумался мой рыцарь, мочалку свою трепать принялся.

– Но должно ли нам пребывать в постыдной праздности, Начо? Разве не ждут тебя и меня славные подвиги? Или там, куда мы направляемся, присутствуют некие злые великаны?

– Это сколько угодно, – зевая во весь рот, откликнулся я. – Только не злые они – добрые. Ежели не с похмелья, конечно.