– Вы не верили, Юлия! Вы говорили, что один случай ничего не доказывает. И вот судьба…
– При чем тут судьба! – гражданка Тома покачала головой. – Альфонс! Да повзрослейте вы наконец!
– Я вам верю, гражданин Люсон. – Индеец протер очки и внимательно поглядел на меня сквозь толстые стекла. – Выслушайте же историю, столь сходную с этой и столь же покрытую мраком великой тайны, тайны Вечности. О Вечность, о-о!..
– Не надо! – девушка помрачнела. – В вашем исполнении, Альфонс, все это будет выглядеть слишком инфернально. А история, увы, простая. У меня был пациент, Ив Добино. Его нашли без сознания в собственной постели. Рядом с ним лежал труп. Очень похоже на то, что было вчера, только та несчастная – не его невеста, а просто некая дама, с которой он был знаком. Ее казнили за два дня до этого. Добино утверждал – да и сейчас утверждает, что встретил ее на улице вечером и, во всяком случае, к нему в квартиру она поднялась своими ногами. Труп я осматривала – как и самого Добино. Сейчас он в Биссетре и, боюсь, никогда не выйдет оттуда. Обычный, хотя и тяжелый случай помешательства…
Я не стал спорить. Говорить на эту тему не хотелось, но д"Энваль не сдавался:
– Вы не верите в Тайну, Юлия! Ваша профессия… О-о, ваша ужасная профессия!
Девушка фыркнула, и молодой индеец понял, что продолжать не стоит.
– Гражданка Тома, – решился я. – Представим невозможное – мертвец ходит среди людей. Как вы его сумеете отличить от живого?
– Роговица глаза, – последовал мгновенный ответ. – Гражданин Люсон, не поддавайтесь Альфонсу! Он верит в колдунов, ламий, оборотней и призраки погубленных невест, поэтому публика разбегается в ужасе, когда его пьесу все-таки решаются поставить.
Я пожалел беднягу драматурга. Однако уверенность девушки заставила задуматься. Она – врач. Она, похоже, очень хороший врач. Она видит меня – и ничего не замечает…
– Наверно, мне пора, – я встал. – Благодарю за кофе, гражданка Тома! Оставляю вас вдвоем…
– И ничего не оставляйте! – отрезала девушка. – Я чертовски устала, хочу спать, а вечером мне снова работать! Так что, гражданин Люсон, забирайте Альфонса и отправляйтесь по своим делам!
Индеец попытался возразить, но тщетно. Я вновь подумал о трудной судьбе того, кто решился стать женихом доктора Тома.
Мы уже прощались, когда девушка, прервав на полуслове излияния Альфонса, повернулась ко мне:
– Гражданин Люсон! Прежде чем я вас выпровожу, позвольте сказать спасибо. Этой ночью вы спасли беднягу Вильбоа от смерти, а сегодня днем – одну особу от прелестей каталажки. Знакомство с вами бывает полезным…
Пожатие маленькой руки было твердым и решительным.
– Кстати, можете проявить благородство до конца и навестить гражданина Вильбоа. Он в лечебнице Урсулинок, это на Монпарнасе. Врачи там неплохие, но все остальное…
– Я сам… – начал было гражданин д"Энваль, но дверь со стуком закрылась перед нашими носами.
– Итак, вы драматург, – констатировал я, когда мы вышли на улицу. – Пишете пьесы про ламий и вурдалаков.
Молодой индеец усмехнулся: