– Юлия попросила вас не подпадать под мое влияние, друг мой. Зато под ее влияние вы уже подпали. Она – необыкновенная девушка, ее красота ослепляет… О-о, ее красота! Но не все дано понять даже самым прекрасным!
Он не шутил. Курносая физиономия гражданки Тома для него сверкала солнцем.
– Я не считаю себя драматургом. Я – революционер. Я тот, кто служит Великому Духу Перемен, кто несет Бурю в вековечное болото!
Это понравилось мне значительно меньше. На служителей оного «духа» и прочих «буреносцев» я уже насмотрелся.
– Я не беру Бастилий, – понял меня д"Энваль. – Моя Бастилия не из камня. Но сокрушить ее куда труднее…
Вдали показался фиакр. Мы переглянулись.
– Вы собрались пройти тропой Милосердия и навестить несчастного, сломленного Злой Судьбой… – неуверенно начал молодой человек.
С минуту я переводил, затем кивнул:
– Да, но я не знаю, где эта больница.
– Я провожу вас. Мой долг велит споспешествовать вам, гражданин Люсон.
Я покосился на него, но спорить не стал. Кажется, этот индеец – не такой плохой парень.
На этот раз мы ехали быстрее, очевидно, с овсом у гражданина кучера было все в порядке. До лечебницы оказалось неблизко, но гражданин д"Энваль не дал мне скучать. Похоже, ему очень хотелось объясниться. Вскоре я узнал, что он все-таки драматург, написавший уже с дюжину пьес, три из которых были поставлены небольшим театром, что приютился возле бывшего Пале-Рояля. Впрочем, свою миссию индеец воспринимал значительно шире.
– Разве вы не видите, о друг мой, что перемены в обществе – ничто по сравнению с переменами в Царстве Духа, – увлеченно повествовал он. – Дух! О-о, Дух! Вот что главное! Дух Старого Порядка – вот наша Бастилия!
– Осел в митре с Библией, привязанной к хвосту, – не выдержал я. – Уже наслышан!
– Нет! Нет! То, что вы имеете в виду, – чудовищно! Я чту Творца! Но не того, о котором вещают полуграмотные кюре! Я верю в Творца, явившегося в огне и буре! Творца, пробудившего народ от вековой спячки! Народ – вот наша Библия! Его голос – это голос истинного Писания!
Признаться, мелькнувшая у меня мысль оказалась не самой удачной. Хотя почему бы гражданину д"Энвалю не быть из числа пациентов доктора Тома?
– Непонятно? – грустно улыбнулся молодой человек. – Увы, я чувствую в вас человека, далекого от Царствия Духа! Если говорить низменным языком газет, я… Нет, мы! Мы создаем новую литературу! Нет, новую культуру!
– «Вперед, сыны отчизны милой! – без всякого энтузиазма откликнулся я. – Мгновенье славы настает!»
– Нет! Гражданин Руже де Лиль сочиняет так, как писали еще сто лет назад… Гражданин Люсон, почему Гомера считают великим?
Я немного растерялся. Впрочем, моего ответа, кажется, не ждали.