Жар-цвет

— Вы знаете, о чем я хочу говорить? — спросил Дебрянский. Граф на его внимательный взгляд ответил таким же внимательным.

— Кажется, догадываюсь.

— Граф, меня никто не разуверит в том, что я гибну жертвою Лалы.

— Гибну — сильное слово, — возразил граф, — но госпожи этой, я не стану разуверять вас, вам, действительно, надо опасаться, так как — черт ее возьми совсем! — она бе* шено зла на вас и, по дикому невежеству и суеверию своему, в самом деле способна устроить вам какую-нибудь большую гнусность.

— Вы говорили с ней? узнали что-нибудь? — быстро прервал его больной.

— Да… как вам сказать… Говорил, да. Она странная особа, очень опасная и вредная во всяком случае… Или фантастка дикая, фанатическая или отчаянная и мрачная шарлатан-ка… Каюсь, я было заподозрил даже, что она подсыпала вам чего-нибудь в вино или воду.

Дебрянский качал головой.

— Нет, нет, нет… я испорчен, а не отравлен… я чувствую себя снова, как в Москве, под влиянием…

Он остановился, бросив на Гичовского подозрительный взгляд.

— Будьте откровенны, Дебрянский, — сказал Гичовский, — это очень важно.

Алексей Леонидович молчал и только смотрел жалко-жал ко…

— Эта ведьма… Лала… — сказал он, наконец, — я боюсь ее, Гичовский, до ужаса боюсь. Из-за нее не хочу переезжать на виллу. Пусть вся ее власть надо мною — один бред расстроенного воображения, пусть она такая же, как все мы, может быть, даже лучше нас. Но раз я уверен, что она приносит мне вред, неужели вы думаете, что вблизи ее я буду чувствовать себя спокойно и могу поправиться?

— О нет. Конечно, вы правы. Но какую же приличную причину отказа мы скажем Вучичу?

— Ах, да скажите прямо настоящую! Что тут церемониться? У меня смерть в груди! — с досадою утомления, задыхаясь, произнес больной и закрыл глаза.

Но Вучича было трудно переупрямить. Узнав, что вся остановка из-за Лалы, он только нахмурился косматыми бровями и головою кивнул:

— Ну, мы все это оборудуем.

И не заходя обратно в номер к Дебрянс кому, сел в свою коляску — и умчался.

Гичовский сел возле дремлющего больного, вынул из кармана газету и с полчаса читал о выборах во Франции.

— Граф, — услыхал он голос Дебрянского, — помните ли вы: при первой нашей встрече я обещал рассказать вам странную галлюцинацию, жертвою которой я был в Москве.

Гичовский кивнул головою.