— С меня довольно! — не выдержав, воскликнул я.
— Нет, мы продолжим игру! — упрямо возразил Уоррингтон, вскакивая на ноги. — Ты победитель, Хейвуд. Я готов отправить тебя в ад, но я обязательно должен взять реванш.
Меня в одинаковой степени удивили и слова, и ярость, с какой они были произнесены. Уоррингтон бешено вращал глазами, а его лицо перекосила сердитая гримаса.
Неожиданно я заметил у него на шее какую-то странную царапину.
— Что это у тебя? — спросил я. — Ты никак порезался?
Он ощупал лицо.
— Чепуха, — буркнул он.
Я пригляделся и понял, что это вовсе не порез, а просто красное пятнышко размером с мелкую монету. Так бывает, когда воротник тугой и пуговица врезается в горло.
— Продолжаем игру, — потребовал хозяин.
Его раздосадованность проигрышем я по-прежнему списывал на чрезмерное количество выпитого виски.
— Послушай, ты проиграл всего несколько фунтов. Стоит ли печалиться? Завтра отыграешься.
Алчный блеск в его глазах потух, и Уоррингтон неуклюже рассмеялся.
— Да, ты прав. Что-то слишком волнуюсь из-за ерунды.
— Виски, — назидательным тоном произнес я.
Он уставился в свой бокал.
— Сколько же я выпил? — спросил он и присвистнул. — Это недопустимо, Нед! Я должен начать жизнь с чистого листа. Идем, полюбуемся звездным небом.
Я был только рад оторваться от карт, и вскоре мы вновь очутились на террасе. Уоррингтон задумчиво взирал на звезды. Затем его взгляд переместился на залитую лунным светом долину — точнее, туда, где находился Сент-Фарамонд.
Когда мы расставались на ночь, он по-прежнему был удручен своим поведением.
— Приятных тебе снов, — сказал он мне.
— И тебе тоже.