Посланник

Через неделю, ближе к вечеру, когда Умео сдался, в палатку Преонского тихо вошел Мишка Листов. Никита, устало окинув его взглядом, предложил сесть.

— Разговор к тебе есть, — начал, откашлявшись, Листов, — Сергей перед смертью просил, — Мишка вспомнил, как Сергей просил памятью отца передать пару слов Никите.

— Говори, — твердо проговорил Никита. Злости и ненависти у Никиты к Листову не было, только равнодушие.

— Сказал, что любит тебя как друга, и простить за все велел, — Мишка опустил глаза, когда Никита отвернулся к окну, — прости и меня. Я тоже должен был погибнуть с отцом и Серегой.

Никита не поворачивался и ничего не говорил. Мишка собрался уходить. Но тот его остановил:

— Постой, — он подошел к Мишке и протянул руку, — и ты меня прости.

Мишка вышел. Через минуту опять вошел.

— Никита, он еще передал чепуху какую-то, но, думаю, для тебя она важна. Помнишь песенки его дур… смешные?..

— Говори! — Никита в волнении схватил стул руками так, что побелели костяшки пальцев, только боли он не ощущал.

Мишка начал путаться, но его так напугали огнем горящие глаза Преонского, что он вспомнил:

— Говорит: «Передай Никите, что смерть моя через песню пришла…»

— Какую?! — Никита опустил развалившийся стул и подошел к Мишке.

— «В шведской чаще лесной, дружит…»

— Не может быть!!! — Никита почувствовал такую тяжесть в теле, что даже присел. Мишка вышел.

«Это он убил Сергея! Он перебежчик и предатель! Но как же он отца своего позволил убить?! Может, поздно было, или не распознал? Господи, где же ответ, и как доказать, что он — изменник?! Господи! Помоги!

Соваться сейчас к Калинину с такими сведениями бесполезно. Все ликуют по поводу победы над Умео, да и не поверят мне, что Мишка сам мог отца своего убить, значит, надо самому за дело браться!»

Через четыре дня они были в Шеллефтео, и покоренный город встретил русских гостеприимно. Никита вместе с братьями Брянцевыми — Егором и Сашкой — уже долго бродил по тихим улочкам города, любуясь куполами маленьких кирх. Им одинаково нравились уютные улочки чистого города, маленькие трактиры и добродушные их хозяева. Тихая и полноводная речка Шеллефте-Элье была заполонена лодками и ботами, на которых катались русские солдаты в обнимку с местными девицами.

— А не пора ли и нам найти себе красавиц в какой-нибудь уютной гостинице? — спросил Сашка, который отличался более живым и веселым характером, нежели его брат Егор — молчаливый и рассудительный, он пользовался большой популярностью у девушек за красивое лицо и статную фигуру. Сашка же был болтун и егоза, благодаря чему тоже не мог не привлекать к себе внимания.

Как только Сашка открывал рот, наиболее веселые и ушлые девицы ни на миг не оставляли его в одиночестве.

По тому, как Сашка и Егор относились друг к другу, можно было безошибочно определить, что они братья. Никита по-хорошему завидовал им и жалел, что нет у него брата.