— Много чего обнаружили. Даже чересчур. Дали, конечно, разрешение на работу, но не это важно, — продолжил Юра и задумчиво уставился на пылающие угли. Он молчал долго, даже пес начал неторопливо ходить взад-вперед, предлагая всей своей собачьей натурой позыв к действию.
— Новенькая медсестра там работает, — наконец, заговорил Юра. — Проявила свою гражданскую позицию. Стукнула не меня.
— Ну и что? Комиссию-то, говоришь, прошел?
— Да не главврачу, а каким-то своим знакомым. Те — менты, теперь пытаются насесть. То ли денег ждут, то ли просто рогом землю роют, выслуживаясь.
— Подожди, — сказал Макс. — Причина-то какая-то должна быть. Ты что-то натворил с этой медсестрой?
— Смешно, — кивнул головой Юра. — Мой огнестрел их всех смутил. Нигде никаких записей нет, словно утаил в свое время.
Макс понял: о любых ранениях, связанных с возможным нанесением их самым уголовным образом, медики теперь должны уведомлять милицию. Те обязаны разбираться. Они это дело любят. «Колоть» всегда проще, нежели искать.
— Что говорят?
— Участие в ОПГ, свидетели и потерпевшие, эпизоды, — пожал борцовскими плечами Юра.
— Городские? — спросил Макс, и сам же ответил. — Конечно, городские, в область такое не передадут.
Ранение, безусловно, не преступление, но вот каким образом это придется доказать — проблема. О мифической «презумпции невиновности» любой суд вспоминает только по желанию, а оно у него возникает нечасто. Сейчас все зависит только от этих извергов, которые, судя по всему, просто так не отстанут. Давать деньги — жлобство, к тому же самого вопроса это не решит, только ненадолго отстрочит.
— Ладно, Юра, — махнул рукой Макс, и Буч обрадованно вскинулся. — Сейчас я тебе расскажу притчу. Она из моего былого опыта.
— Сексуального? — поинтересовался Юра. Буч упал на спину и задрыгал всеми четырьмя лапами.
— Доведешь собаку до истерики! — укоризненно сказал Макс и пощекотал пса по груди. Тот осклабился и стал похож на полного идиота, собачьего, разумеется. — Специфика моей работы потребовала как-то наличие другого, нежели изначально, высшего образования. И я, как дисциплинированный человек, его получал и даже больше — получил. Поэтому, а не только благодаря моим военным баталиям, у меня и появилась нынешняя дурацкая должность.
Макс поведал, что последнюю установочную сессию и, последующий за ней диплом он провел в Питере, а не в Смоленске. Так уж сложились звезды, что поселились они, студенты-заочники, на Староневском проспекте. Все, как один, из правоохранительных структур. Что в тюрьме, что на отдыхе, что на учебе — ментов стараются держать вместе. Диплом обещал даже самому тупому «выпускнику» юридическое образование. Нужны юристы государству позарез. Макс был на хорошем счету, потому что читал положенную литературу и достойно отвечал на вопросы. Этим могли похвастаться не все. А однажды, уже более-менее узнав друг друга, они увидели еще двух соискателей, о существовании которых никто до этого не догадывался. Это были два огромных парня в серо-синей пятнистой форме, беретах и высоких кожаных ботинках. Они хрустели ремнями и страшно вращали пустыми, как сапожные голенища, глазами. Когда они пришли в аудиторию посреди консультации, то больше всех разволновался преподаватель. Один спросил о номере группы, другой — где кабинет ректора. Парни были действительно страшными: стриженные под ноль, с двойными подбородками, могучими животами и невероятно широкими плечами. Получив удовлетворительный ответ, они скрылись за дверью, а педагог шумно выдохнул и вытер проступивший на лбу пот.
— Это, мать-перемать, наши защитники, — сказал он. — Если все такие, то у нас не будет врагов.
Дипломы студенты получили все, даже самые старые и бестолковые. В последний вечер состоялся скромный банкет, где основным блюдом была водка. Каждый новоиспеченный юрист оказался бедным, как церковная крыса, поэтому проставился литром алкоголя и сомнительным салатом из соседней булочной. Но это не смущало никого: бывало и похуже за годы службы (это когда праздник на рабочем месте очерчивался только сомнительными салатами). После второго тоста, когда все юристы сделали очень строгие лица и избороздили лбы тяжелыми мыслями, внезапно открылась входная дверь, и с большими баулами наперевес вошли давешние «страшные защитники». Увидев на праздных лицах тревогу и даже тоску, камуфляжные гиганты выдержали паузу, достойную воспитанников Станиславского.
— Мы, это, в общем всё — наконец, сказал один из них.
У ближайшего к двери юриста, толстого и глупого капитана ГИБДД, очень громко упала вилка. Он поджал сальные губы и, судя по всему, собирался от отчаянья упасть в обморок.
— Короче, наша проставка, пацаны, — сказал другой. — Вот.
ebooksa