С того дня она стала отказываться от пищи и сидела в комнате, погруженная в тяжкие думы. Богач обеспокоился. Позвав кормилицу со служанкой, он попытался выяснить, что приключилось. Выслушав со внимательностью рассказ служанки, он на другой же день призвал к себе юношу.
— Дочь моя занемогла от любви к вам, — сказал он. — Она безобразна, но в придачу я отдам вам все, что имею. Возьмите ее в жены!
Гадальщику доводилось видеть дочь богача. Но несмотря на все отвращение, он не мог отказать благодетелю. Скрепя сердце юноша дал согласие.
— Значит, по рукам? — возрадовался богач. — Благодарю от всего сердца! Доброе дело нельзя откладывать. Нынче же вечером отпразднуем свадьбу в семейном кругу.
Богач приказал челядинцам убрать гостиную к торжеству. Затем, усадив рядышком дочь и гадальщика, подал им чарки. Жених старался не смотреть на невесту. Та прятала уродливое лицо.
Следуя долгу, гадальщик скрепил союз чаркой сакэ, однако не мог совладать с отвращением.
Дождавшись, пока молодая уснет, он тихонько выскользнул из постели и, приоткрыв ставни, вылез на улицу. Ноги сами несли его к деревушке Кохама. Была осенняя ночь, и луну застилала туманная дымка.
Внезапно гадальщику стало жаль дочь богача. Ему пришло в голову, что бросить женщину, занемогшую от любви, недостойно мужчины. Но лицо ее в красных крапинках и курчавые волосы показались ему не просто уродливыми — они вселяли безотчетный ужас, и юноша не сумел заставить себя повернуть обратно. В то же время мысль о том, как опечалится девушка, обнаружив побег жениха, сковывала его по рукам и ногам. Одолеваемый сомнениями, он наконец добрел до берега смутно белевшей в ночи реки Тонэгава.
Если жена поверит, что муж утонул, то волей-неволей будет вынуждена смириться, подумал он. Решив так, он сделал то, что делает человек, собирающийся войти в воду: разулся и поставил дзори у кромки воды, а сам направился к храму Сэйандзи.
Проснувшись и обнаружив, что гадальщик исчез, дочь богача обыскала весь дом и увидела неприкрытые ставни. Жених сбежал, устрашившись ее уродства, тотчас же догадалась она. Обезумев от горя, она выбежала из дома и заметалась в поисках жениха. К утру дочь богача добрела до реки. Там она увидела стоящие у воды знакомые дзори.[99] Девушка поняла, что жених утопился от отвращения к ней — и бросилась в волны…
Тело умершей от горя девушки прибило к берегу в устье реки, возле города Тёси. Жители деревни, жалея дочь богача, похоронили останки. Зубы и гребень с цветами, украшавший волосы девушки, положили в могилу рядом с телом и стали поклоняться им. На восточной окраине Тёси за храмом Эмпукудзи стоит на холме часовня, посвященная доброму божёству Кавагути-мёдзин — духу Речного устья. — Но люди прозвали его Хакуси-мёдзин — Бог зубов и гребня.[100]
Окрестные женщины поклоняются доброму божеству: те, кого неумолимая карма наделила кудрявыми волосами, приносят ему в подношение гребни; другие, чьи лица обезображены пятнами и нарывами, жертвуют богу румяна с белилами, умоляя об исцелении. Говорят, божество милостиво к несчастным.
Легенда гласит, что девушку звали Эммэй-химэ; имя ее жениха — Абэ Сэймэй.[101] Часовня бога Сэймэя находится близ храма Сэйандзи, и того, кто придет поклониться ему, ожидает богатый улов…
ПИОНОВЫЙ ФОНАРЬ
повесть
Санъютэй Энтё
ПИОНОВЫЙ ФОНАРЬ
Глава 1
Еще когда Токио называли Эдо, одиннадцатого апреля третьего года Кампо[102] в Юсимском храме было торжество в честь достойной памяти принца Сётоку.[103] Богомольцев сошлось к храму великое множество, и толкотня была страшная. Неподалеку, в третьем квартале Хонго, была тогда лавка оружейника по имени Фудзимурая Симбэй. Возле выставленного в лавке доброго товара остановился один самурай. По внешности было ему года двадцать два, с лица он был белый, брови красивые, взгляд прямой и смелый, как у человека с несколько запальчивым нравом, волосы уложены строго и аккуратно. Одет он был в прекрасное хаори и отличные хакама,[104] а обут в кожаные сандалии. Его сопровождал слуга в голубой короткой куртке хаппи,[105] подпоясанный нарядным поясом, с деревянным мечом, обшитым медью. Поглядев на выставленные мечи, самурай сел перед ними и сказал:
— А ну, хозяин, покажи-ка вон тот меч с черной рукоятью и с гардой из старого заморского железа… шнур у него не то черный, не то синий… Кажется, добрый клинок.
ebooksa