— Уверен? Если попадешься, Кардинал по головке не погладит.
— Рискну.
— Хорошо. Но моим путем тебе не пробраться — не пролезешь в щель над калиткой. Можем встретиться внутри. Завтра вечером, в районе десяти.
— А почему не сегодня?
— Я иду на праздник с Кафраном. Вечеринка в честь его брата. Вдруг там что-то выяснится о моем прошлом — может, кто-то из братьев Кафрана случайно в курсе и сболтнет ненароком. Вряд ли, конечно, однако попытка не пытка. И потом, у тебя будет время все обдумать и разведать самому. Поройся в досье. Увидишь, я не вру. Я не хочу, чтобы ты шел на этот риск, не зная, кому верить. Ты ведь наверняка оружие прихватил?
Я медленно кивнул и вытащил нож. Она рассмеялась и продемонстрировала пистолет.
— Повезло тебе, что мы не поцапались, — пошутила Ама. — Все правильно: не зная ни меня, ни моих намерений, ты должен был подстраховаться. Но с этого момента подозрения прочь! Если ты идешь во Дворец со мной, мы в одной связке. Если хочешь довести дело до конца, придется выступить против Кардинала. Тут не получится и вашим, и нашим. Либо прошлое, либо будущее; либо карьера, либо истина.
— Понимаю. — Я пнул ногой несколько камешков. — Раньше не понимал. Я думал, выслушаю тебя, потом убью, и дело с концом. Но теперь не могу. Слишком уж сильно жажду узнать правду, даже сильнее, чем получить власть. Я не хочу предавать Кардинала — надеюсь изо всех сил, что и не придется, — но если выбирать между верностью правителю и собственным душевным спокойствием… Можешь на меня рассчитывать! — заключил я.
Вот и все. Одно слово едва знакомой женщины, и я уже копаю под самую могущественную фигуру в городе. Маразм, абсурд, самоубийство! Но выбора нет. Перед жаждой узнать, кто я на самом деле, меркли все мечты, амбиции и планы. Если в погоне за истиной я потеряю все, так тому и быть.
Мы еще немного побродили по докам, пытаясь говорить на другие темы, но неизменно скатывались на Кардинала и наше стершееся из памяти прошлое. Я рассказал Аме про
Я чувствовал, что влюбляюсь в Аму Ситуву. Не знаю, почему меня к ней так отчаянно и страстно влекло, но я не сомневался, что мы созданы друг для друга.
— Может, у нас давняя любовь? — предположил я, когда мы брели через какой-то старый склад. — Что, если мы были знакомы там, в прошлом? И тогда понятно, почему… на лестнице…
— Не исключено. — Ама пнула носком туфли прогнившую доску и улыбнулась.
— Интересно, у других аюамарканцев тоже провалы в памяти?
— Думаю, да.
— Кто же мы все-таки? — наморщив лоб, гадал я. — Служащие, которым капитально промыли мозги, чтобы плясали под дудку Кардинала?
— Промывка мозгов — это сказки, — фыркнула Ама. — Слегка изменять сознание, что-то внушить — это да, можно, но не до такой же степени.
— Наука в последнее время далеко шагнула, — возразил я. — Может, мы вообще добровольно согласились на эксперимент, кто знает. И почему мы решили, что остальные — вычеркнутые — обязательно мертвы? Может, они просто вспомнили все и выбыли из эксперимента…
— Бездарно, Райми.
— Послушаем твою версию.