Потом она отправилась к своему терапевту, но тот никаких отклонений не нашел. По ее настоянию он рекомендовал ей специалиста по амнезии, но и тут ничего добиться не удалось. Посетив несколько влетевших в круглую сумму сеансов и не продвинувшись со старта ни на сантиметр, Ама решила махнуть на все рукой. В конце концов, у нее есть своя жизнь в настоящем, и если прошлое когда-нибудь вернется, замечательно. Если нет, значит, не больно-то и надо.
— А потом я встретила Кардинала, — с запинкой, словно слова застревали у нее в горле, проговорила девушка и, встав на колени, пустила еще несколько блинчиков.
Я встал сзади и начал перебирать пальцами ее волосы. Затем обхватил ее лицо ладонями, наклонился и поцеловал.
— Продолжай, — вполголоса попросил я. — К чему останавливаться на полдороге?
— Как-то вечером он зашел в ресторан. Он там редкий гость. С моего приезда в город я его ни разу не видела. Он был вежлив и обходителен, прямая противоположность тому, что я ожидала. Меня потянуло к нему. Он со мной слегка пофлиртовал, в голову уже начали закрадываться мысли, что я бы неплохо рядом с ним смотрелась. Свадебные картинки начали мерещиться. В общем, сам знаешь, дурацкие фантазии далеко завести могут… И вот перед самым уходом он отвел меня в сторонку. Сердце чуть из груди не выпрыгнуло. Думала, он меня пригласит к себе… А он только один вопрос задал: «Ну что, как живется… с отцом?» Вот именно таким тоном, с паузой… и «отца» выделил голосом. И улыбается. До меня тут же дошло, что если Кафран и архивы про мое прошлое ничего не знают, то Кардинал знает точно. И я пошла по следу…
Для этого требовалось забраться во Дворец. Четкого плана действий у Амы не было, равно как и представления о том, что, собственно, она ищет. Она знала одно: надо что-то делать, шевелиться, а не сидеть сложа руки и жалеть себя. Проникнуть во Дворец с фасада — гиблая затея. Туда не подобраться, обязательно засекут. И Ама зашла с тыла. Там обнаружился высокий забор, патрулируемый, но не настолько тщательно охраняемый, как фасад. Гвардейцы там были расставлены пореже. И хотя ограда находилась под током, ближе к углу отыскалась небольшая неэлектрифицированная калитка, через которую входили и выходили гвардейцы.
Ама дождалась, пока все стихнет, подобралась поближе и проверила замок на калитке на прочность. Он не поддался, но тут шпионка обнаружила щель между верхом калитки и оградой, через которую можно было бы протиснуться, если втянуть живот. В ту первую ночь она внутрь не полезла, приходила еще несколько раз понаблюдать за гвардейцами. И только когда вычислила их график, а ночь выдалась достаточно темной, Ама набралась храбрости и проскользнула в щель.
Пространство между оградой и зданием было отведено под стоянку, так что пробраться там незамеченной оказалось несложно. Добежав до задней стены дворца, Ама двинулась вдоль нее, выискивая брешь в обороне. Не нашла. Она провела там несколько часов, ей сгодилась бы самая крохотная лазейка, но все было тщетно. На обратном пути, уже на рассвете, Аму засекли. Когда она протискивалась в щель над калиткой, из темноты раздался голос:
— Мисс Ситува, мы за вами следили.
В животе что-то хлюпнуло. Она хотела сбежать, но не смогла пошевелиться. Из темноты выступила неясная тень и протянула руку. Другого выхода не было, она оперлась на эту руку и соскользнула на асфальт.
Человек, задержавший ее, был одет в гвардейскую форму, но при этом дружелюбно улыбался и не спешил доставать оружие.
— Следуйте, пожалуйста, за мной, мисс Ситува, — пригласил он и отвел ее назад к зданию, а потом, встав по центру задней стены, сделал шаг назад и показал наверх.
Ама вскинула голову и увидела там другую тень, открывающую окно.
Гвардеец — если это действительно был гвардеец — пояснил:
— С нынешнего дня окно будет оставаться открытым каждый вечер. Пользуйтесь им на свое усмотрение. Мы не друзья Кардиналу, но он нам доверяет. Если вас схватят, мы не сможем вас защитить, но путь мы вам кое в чем облегчили. Так что приходите и уходите когда вздумается. Доброй ночи, мисс Ситува.
И он вернулся к своим обязанностям. Когда Ама снова подняла голову, окно уже закрыли, а наверху никого не было. Оглушенная, в полной прострации, Ама вернулась домой.
— И больше ты этого человека не видела? — спросил я.
— Нет.
— Помнишь, как он выглядел?
— He особенно. Я заметила только форму. А в форме все гвардейцы одинаковы.
ebooksa