Гобелен

Джейн открыла было рот, собираясь возмутиться, но хозяин постоялого двора поднял руку – дескать, ни слова.

– Вы умеете ездить верхом, мисс Грейнджер?

– Разумеется, – сказала Джейн, очень надеясь, что возмущение не слышно в ее тоне. Сейчас ее мысли занимало правое бедро Уинифред, жестоко набитое о лошадиный круп.

– И лошади при вас?

– Мы с подругой прискакали из Ротбери. Лошади устали, им нужно отдохнуть хотя бы одну ночь.

Хозяин постоялого двора кивнул.

– Тогда дерзну посоветовать вам, мисс Грейнджер, скакать с вашей подругой в Йорк, где у вас будет больше шансов сесть в дилижанс, направляющийся на юг.

– В Йорк? – воскликнула Джейн. – Но ведь отсюда до Йорка несколько дней пути, сэр. – Теперь Джейн точно знала, что в голосе ее звенит страх перед путешествием.

– Верно, – с виноватым видом согласился хозяин постоялого двора.

– Сударыня, – послышался новый голос.

Джейн оглянулась и только теперь рассмотрела джентльмена, стоявшего поодаль. Поскольку ее взгляд был направлен на него, джентльмен снял треуголку, слегка поклонился и сделал пару шагов к Джейн. С виду чуть старше Уинифред, то есть лет сорока, и обезоруживающе привлекателен, причем не вписывается в общепринятые стандарты мужской красоты. Глаза при скудном освещении кажутся лакричными, лучатся теплом и смотрят всезнающе. Правильные некрупные черты лица подчинены этим испытующим глазам и высокому лбу. Волосы, слава богу, аккуратно зачесаны назад и заплетены в косицу, которая придает завершенности тонкому, умному лицу. Будь этот человек в парике с буклями, Джейн бы истерически расхохоталась, несмотря на тревогу. Впрочем, она видела: джентльмен не гонится за модой, если не считать уступки в виде плаща. Плащ он носит с восхитительной небрежностью, не украшает ни брыжами, ни побрякушками, в отличие от других мужчин.

– Прошу меня извинить, – мягким голосом произнес неизвестный. – Я случайно услышал, что вы в большом затруднении.

Джейн ждала, рассматривала украдкой его тесный, без отделки, камзол для верховой езды. Камзол был суконный, песочного оттенка. Другие мужчины предпочитали длинные парчовые камзолы и жилеты. Странным образом даже в этой простой одежде неизвестный джентльмен производил впечатление очень состоятельного человека.

– Простите мою прямоту, голос у вас совсем больной. Едва ли вам следует продолжать путь.

– Чепуха. Обычный насморк, – солгала Джейн.

Он отвел глаза, чтобы скрыть смущение.

– Пусть так. И все же разумнее дождаться следующего дили…

– Сэр, я очень ценю вашу заботу, но выбора нет. Я должна быть в Лондоне, и как можно скорее. – Джейн улыбнулась. Она рассчитывала толикой правды о себе стереть морщинки озабоченности с его чела. – Мне бы очень пригодились крылья, сэр.

Он не улыбнулся в ответ. Напротив – толика правды усугубила его беспокойство. Почему этот незнакомец так близко к сердцу принимает проблемы Джейн? Лучше бы задвинул свое безупречное тело и прекрасное лицо обратно в угол.

– Видите ли, сударыня, я сам направляюсь в Йорк, – заговорил незнакомец. – Причем выезжаю немедленно. Ибо тоже хочу добраться до Лондона в дилижансе.