– А потом?
– Не знаю. – Мама хмурится. – А что?
– Мы работаем сегодня вечером? – Речь, конечно, о спиритическом сеансе. Театр закрыт по воскресеньям, чтобы набожные прихожане не волновались.
Мама качает головой:
– Нет. Жак считает, что мы должны устраивать лишь несколько сеансов в месяц. Это добавит им исключительности и повысит цену.
Я вздыхаю с облегчением, а мама сводит брови.
– Хорошо проведи время и не трать слишком много денег, – говорю я прежде, чем она сможет упрекнуть меня за отношение к делу. И это работает.
– Не волнуйся так сильно о деньгах, дорогая. – Мама берет сумочку и перчатки, и я провожаю ее до двери. – Теперь у нас их будет много. – Она покровительственно гладит меня по плечу. – И не жди меня; не знаю, во сколько вернусь. А теперь мне и правда пора. Жак, наверное, уже внизу. О, и я заказала новую ткань для воплощения духа. Она еще более «призрачная» чем та, что мы используем сейчас, и подходит просто идеально! Сможешь забрать ее для меня?
Я смиренно киваю.
Мама пишет указания на листке бумаги и, отдав его мне, идет к выходу. Я поворачиваюсь к окну, чтобы увидеть, как она сядет в машину Жака.
И тут мамин крик сотрясает воздух.
Я резко разворачиваюсь, ожидая увидеть как ее утаскивает неизвестный враг. Но мама все еще здесь, стоит застыв в дверях. Я в мгновение ока оказываюсь рядом, выставив руки перед собой и жалея, что не захватила нож-бабочку или что-нибудь другое, что можно использовать как оружие.
Но в коридоре никого нет.
Потом я замечаю мамин вытянутый палец и, посмотрев, на что он указывает, шумно втягиваю воздух. На нашем пороге лежит канализационная крыса размером с небольшую кошку.
– Что это? – спрашивает мама хриплым голосом.
Я сглатываю, мой пульс начинает успокаиваться.
– Это просто крыса.
– Как она сюда попала, и что нам с ней делать? – Как всегда, мадам в полной растерянности.
– Иди к Жаку, – говорю, прикоснувшись к маминому плечу. – Я обо всем позабочусь.
В ее глазах отражается искренняя благодарность. Наклонившись, мама целует меня в щеку и шепчет: