Небеса ликуют

Микитин Рог! Сичь! Этот список должен быть там! Ведь запорожцам раздают королевское жалованье!

Так-так!..

Снова у меня в руках филижанка. Горилка дерет горло, огнем разливается по жилам. Да, это даже не пульке, не aqua ardiente! Усачам весело, они уже пересчитывают червонцы. Я для них — просто труп. Пока еще говорящий.

— А не споешь ли ты нам, пан Мыкола? Он славно поет, пане Адам, жаль, кобыз не захватил!

— Да что-то не хочется, пане значковый!

— А ты еще хлебни! Во-о-о! И мы с тобой!

Хмель постепенно берет свое. Почему бы не выпить со смертью! Рябая безносая смерть играет на турецком кобызе…

— Так про что спеть, пане значковый? Про Ивася Вдовиченко или про Настю Горовую?

— Да ну их всех! Давай чего веселее! Пан Горбатько прокашливается, поправляет усы, заводит тяжелым басом:

— То не тот ли хмель, что у тычины вьется?..

— Ото дело! — удовлетворенно кивает пан значковый. — Давай, хлопцы!

Гей, то пан Хмельницкий, что с ляхами бьется! Гей, поехал пан Хмельницкий да к Желтому броду. Не один там лях лежит головою в воду. Нет, не пей, батько Хмель, ты той Желтой Воды: Идет ляхов сорок тысяч хорошего роду…

Уже не пели — орали. Мне внезапно почудилось, что эта песня — для меня. Чтобы перед смертью понял латинщик, с кем связался!

Утекали с поля ляхов разбитые полки, Ели ляхов там собаки и серые волки. Утекали вражьи ляхи, потеряли шубы Не один там лях лежит, оскаливши зубы!

Спели раз, затем затянули по новой, потом вновь пустили филижанку по кругу.

— Эх, не в показанное время вы, пане зацный, в поле наше собрались!

Кажется, меня уже начали жалеть. Того и гляди плакать начнут!

— Скольких мы таких, красивых да умных, под Корсунем попластали, а, пане Мыкола? А под Пилявцами? А у Львова? А какие паненки там были! Как плясали, как юбки задирали!

Теперь я слушал вполуха. Если незаметно отползти в сторону, в темную ночь, залечь в траве. Станут искать, разойдутся по одному…

Нет, не станут — умные. А утром в степи нагонят!

— А как в Полонном жидов резали! Ой, резали! А добра сколько взяли! Китайку на онучи мотали, шаровары дегтем мазали — не жалко! А жидовочек как крестили! Любо-дорого!

Кажется, крещение у «панов молодцов» — любимое занятие. То в Трабзоне, то в Полонном.

Лыцари!