— Итак, во — первых, я человек хотя и не военный, но с военным ведомством связанный. А во-вторых, меня всегда интересовал небезызвестный сэр Артур Конан-Дойль, написавший «Войну в Южной Африке». Отсылаю вас к нему. Вы знаете, Алексей Максимович, время позднее, завтра нас ожидает много новых дел. Давайте отправимся спать. А наш сотрудник, отвечающий за военную сторону дела, по-видимому, проводит время в обществе куда более интересном, нежели мы с вами.
С этим предположением трудно было не согласиться, приходилось принять его за истинное. Часы на каминном столике пробили четверть первого ночи. Горький сделал последние пометки в своей походной тетради и уже встал, чтобы раскланяться и пожелать спокойной ночи, когда в дверь постучали.
— Поглядим, что за поздний гость удостоил нас своим посещением, — направился к двери хозяин гостиничного номера.
В комнате стоял человек в оборванной одежде и странного вида головном уборе.
— Чем могу служить-с? — поклонился Попов.
— Не признали, товарищ Попов? — раздался знакомый голос третьего участника лондонской экспедиции.
Вид у маршала был не самым лучшим. Вошедший тяжело дышал, будто бы на своих двоих пробежал несколько миль, колониальный костюм, одолженный у «Би Пи», отсутствовал, вместо него на Будённом красовался индийский тюрбан и восточные туфли, рукава длинного дамского халата в пятнах сажи украшали свисающие кисти. Но самое главное: лицо Будённого изменилось до неузнаваемости. Виной тому было отсутствие фирменного знака — усов, которые бесследно исчезли.
— Что с вами, Семён Михайлович? — бросился навстречу Горький. — Уж не нуждаетесь ли вы в медицинской помощи?
— А-а, — отмахивался руками старый кавалерист. — Какой ещё помощи? Я что, баба?
— Вы, оказывается, мастер искусства перевоплощения, кто бы мог вообразить, эсквайр! Ваш наряд весьма странен, — не без тени иронии осведомился пришедший в себя Попов. Затем он повернулся к Горькому — Держу пари, Буревестник, сейчас мы узнаем, что Бейден вернулся, и имела место битва при Ватерлоо.
В ответ Будённый лишь замотал головой и прохрипел:
— Дайте воды.
Он сам схватил стакан и графин с водой и жадно принялся пить, в то время как Попов, не давая вошедшему опомниться, взял инициативу в свои руки:
— Если все в сборе, не станем терять времени даром. Присаживайтесь, фельдмаршал и снимите ваш изысканный головной убор. Мне необходимо сообщить вам, господа, пренеприятную новость, — так, кажется, выражаются господа литераторы. За нами следят. Сегодня от портье я получил анонимное послание с предупреждением о грозящей опасности. Посему я затворил ставни и не рискую зажигать электричества. Ставни слишком неплотные. В довершение всего эта комната подверглась сегодня днём обыску.
— Что? — в один голос закричали Будённый и Горький.
— Именно потому я собрал вас здесь. Нам необходимо составить план дальнейших действий. Если мы и дальше будем действовать, как вырвавшиеся на свободу школяры, нам, боюсь, грозят куда большие неприятности, нежели утеря формы, — и Попов кивнул в сторону Будённого. — А вот и моя сегодняшняя находка. Боюсь, без электрического освещения нам не обойтись.
С этими словами Попов поднялся из кресел, включил свет и достал из кармана носовой платок. Платок с чёрными крупинками был разложен на столе. Все сгрудились возле находки профессора.
— Расскажите, что это такое? — попросил Попова Горький, часто моргая.
— Извольте. Я сразу догадался, что в комнату заходили, в этом не могло быть никаких сомнений, причём не с целью прибрать. Здесь побывали непрошенные гости. И оставили следы на моём столе. Письменные принадлежности на месте, следов ног я нигде не приметил. Эти крупинки принесли ко мне не на подошве ботинка.
— Как же они сюда попали, если дверь была заперта? — удивился Горький.
ebooksa