– Это что? – полковник на минуту прекратил экзекуцию.
– Да когда обратно возвращались, из кустов выскочили. Болезные какие-то, по-нашему не говорят, чего-то лопочут. И одеты в балахоны, я такие на больных видел. Может, чахоточные, может, психические. Уроды. А может, от цирка отбились.
– Пусть сидят. Завтра всех порешим.
Харючий амбар был сработан на совесть. Между ровными бревнами, из которых были сложены стены, проложен толстый слой сухого мха. И хотя не было видно ни одной щелки, внутри он казался освещённым ровным неярким светом. Внутри было свежо, но не холодно, а после степного зноя дышалось изумительно легко.
На охапке душистого сена лежал гимназист, юное лицо было залито кровью. Нос распух, губы напоминали оладьи. На щеках были заметны дорожки слёз, выступивших от боли и обиды.
Рядом с ним стояли два существа, которых сотник назвал уродцами. Ростом около полутора метров, форма голов обоих напоминала яйца. Лишённые абсолютно всякой растительности, бледно-голубого цвета черепа с маленькими ушами и непропорционально большими миндалевидными глазами соединялись с туловищами тонкими шеями.
Одеты они были в комбинезоны синего цвета, более темного, чем цвет их лиц, и как бы оттенявшими их бледность.
– Ди! Мы прхр х вам мрр!
Гимназист улыбнулся, его разбитые, опухшие губы чуть раздвинулись, но движение вызвало легкий стон, а из трещин начала сочиться кровь.
Уродцы, хотя и были похожи, но всё же отличались друг от друга. Один из них был немного выше и более крепкого сложения, другой чуть ниже и более округлой формы.
Они переглянулись: тот, что повыше, издал вопросительный звук:
– Виу-у-у фи-и?
Его товарищ, подумав, утвердительно просвистел:
– Ц-ц-ц си!
Поглаживая ладони, он внимательно смотрел на юношу, затем, вытянув вперёд руки, но не прикасаясь, стал делать легкие пассы, обводя фигуру гимназиста. Временами руки застывали, и голубой уродец замирал, словно вслушиваясь в возникающие ощущения, затем вновь продолжал пассы.
Дыхание пациента стало спокойным, синева под глазами побледнела, опухший нос и губы начали приобретать естественную форму.
Раскрыв глаза, он следил за странными действиями маленького знахаря, затем его взгляд переместился на ладони, от которых исходило успокаивающее тепло, и юноша, вскрикнув, в страхе сжался в комок, прикрыв голову руками.
Тот, который был повыше, успокаивающе гладил гимназиста по голове, что-то негромко, успокоительно насвистывая. А лекарь смотрел на свои ладони, удивляясь реакции пациента. Руки как руки, на каждой ладони по девять пальцев. Ладони изящные, небольшие, пальцы, как и положено, расположены в два ряда – пять длинных сверху, под ними, вторым рядом – четыре более коротких. На верхних пальцах – по четыре фаланги, на нижних, более крепких – по три.
– Сё хр, сё хрш.
Интонация, с которой уродец обращался к юноше, успокоила его, и он уже без страха начал рассматривать своих соседей.
ebooksa