— Было такое. Ну и что? — в голосе Нины звенели холодные нотки.
— Вот тогда все бумаги размокли и расползлись в воде.
— И ничего не осталось?!
Оля покачала главой:
— К сожалению. Говорю же тебе — вода. Как наслано.
— Жаль. Очень жаль, — глухо сказала Нина. — Как не было человека.
На этом наша беседа завершилась.
Нина Прокоповна вышла с нами за ворота, смотрела, как мы рассаживаемся в авто, улыбалась, по-крестьянски грустно покачивала главой. Вдруг резко повеял ветер, и она, будто под действием того порыва, энергично подошла к машине. Приблизившись к окну, возле которого я сидела, коротко спросила:
— Что это будет?
— Если позволит здоровье, будет книга.
— Болеешь?
— Да.
— Держись! Вижу, ты не из слабых, — и отошла.
Мы уже развернулись, и дядя Григорий нажал на газ, когда Нина крикнула:
— Я буду ждать тебя! Приезжай! — и я увидела, что она смахнула слезу.
Раздел 4. ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ
Часть 1. Банальные истины
В феврале 1956 года Николай должен был демобилизоваться. Он становился свободным, и мог продолжать учебу, трудоустраиваться, жениться, начинать жизнь сначала. Так ему и мечталось, к этому и готовился. В родной Славгород возвращаться не хотел. Мать за пять лет привыкла жить без него, устроила личную жизнь. Алим вырос в самостоятельного, красивого мальчика. Николая, казалось, там никто не ждал и никто на него не рассчитывал. Очень Лида подвела. Но он уже понял, что его миссия на земле — оказывать помощь другим, а не принимать ее. Из своих затруднений он должен сам находить выход.
Жили в Николае те намерения до октября 1955 года, до той трагедии, свидетелем которой он стал, которая навсегда захватила его в свой плен, а вернее, — это его душа взяла в плен память о ней и уже не выпускала из себя никогда, определяя дальнейшие поступки, взгляды на мир, людей и духовные ценности. После этого в нем началась скрытая внутренняя работа, невидимая, сокровенная, настоятельная.
«Банальные истины, — думал он на досуге. — Что это за истины?» И понял, что банальными они остаются до тех пор, пока находятся в тебе как гости, приехавшие в корзине чужого опыта, пока живут, охваченные лишь умом. Вот говорят: «Не трогай огонь, а то получишь ожег». Истина о том, что огнем можно обжечься, банальна или нет? Да, банальна! А вот когда сам убедишься в ее истинности, сам полезешь в огонь и получишь первые пузыри, тогда она перестает быть банальной и уже поселяется в тебе на уровне инстинкта. Она становится частью тебя самого как самопроизвольные движения, как закрытые на ярком свете глаза. Она — выстрадана тобой, и отныне является неотъемлемым твоим достоянием. Она уже не может быть банальной, как не является банальным первый глоток воздуха, вкус маминого молока, как не является банальной сама жизнь.
ebooksa