Голубой лабиринт,

Скорая свернула на Восьмую Авеню, приближаясь к нью-йоркской больнице Методистской церкви. В это время Марго сверилась со своим листом бумаги, добавила еще жидкости, вскрыла ампулу и смешала два вида порошка из лощеных конвертов.

— Лейтенант, — обратилась она через плечо. — Когда мы приедем в больницу, мне срочно понадобится несколько вещей. Вода со льдом. Кусок ткани для фильтрации. Пробирка. Полдюжины кофейных фильтров. И зажигалка. Хорошо?

— Вот зажигалка, — сказал д’Агоста, залезая в свой карман. — А об остальном я позабочусь.

Машина скорой помощи остановилась перед аварийным входом в больницу. Сирена смолкла. Санитары распахнули задние двери и выдвинули носилки в ожидании сотрудников скорой помощи. Д"Агоста взглянул на Пендергаста, укрытого тонким одеялом. Агент был бледен и недвижим, как труп. Констанс вышла следующей и последовала внутрь за носилками, ее одежда и налипшая грязь вызывали странные взгляды персонала больницы, но она игнорировала их. Следом вышел д’Агоста и тут же быстро направился к входу. По пути он оглянулся через плечо и взглянул на Марго, усердно работавшую ради одной единственной цели в заднем отсеке машины скорой помощи, ярко освещенной аварийными огнями.

77

Третий отсек реанимационного отделения скорой помощи в нью-йоркской больнице Методистской церкви сейчас напоминал сцену управляемого хаоса. Один интерн подкатывал реанимационную тележку, а рядом с ним медсестра проверяла ушные, носовые и горловые пазухи пациента. Подошла еще одна сестра и начала крепить различные провода к неподвижному телу Пендергаста: манжету тонометра, ЭКГ, пульсометр, свежую капельницу. Медицинские работники из службы экстренной помощи передали всю информацию о состоянии Пендергаста персоналу больницы, а затем ушли — они больше ничего не могли сделать.

Подошли два врача в белых халатах и быстро начали осматривать агента, тихо переговариваясь с медсестрами и интернами.

Д"Агоста огляделся вокруг. Констанс сидела в дальнем углу отсека, одетая в больничный халат. Прошло уже пять минут с тех пор, как он отнес запрошенные Марго материалы в доставившую их скорую. Неустрашимая доктор Грин была все еще там — работала, как одержимая, используя зажигалку для нагревания жидкости в пробирке, которая наполняла воздух сладковатым смрадом.

— Жизненные показатели? — спросил один из врачей.

— Давление шестьдесят пять на тридцать и падает, — ответила медсестра. — Пульс семьдесят.

— Набор для эндотрахеальной интубации, — скомандовал доктор.

Д"Агоста наблюдал, как в отсек доставили и разместили еще больше оборудования. Его захлестывали ужасные, противоречивые чувства — смесь ярости, отчаяния и надежды. Эти эмоции раздирали его на части. Не в состоянии усидеть на месте, он начал расхаживать по помещению взад-вперед. Один из врачей, который ранее пытался оставить его и Констанс снаружи, ожег его взглядом, но лейтенант проигнорировал этот красноречивый взор.

В чем был смысл всего этого?

Этот… антидот выглядел весьма неправдоподобно, если не сказать, совершенно безумно! Пендергаст медленно умирал последние несколько дней — или недель — и вот теперь настали завершающие минуты его жизни. Вся эта суета, эта бессмысленная суета, просто заставит его страдать дольше. Врачи ничего не могли сделать — никто ничего не мог сделать. Марго, при всем ее мастерстве, пыталась состряпать эликсир, о пропорциях которого могла только догадываться. А даже если у нее получится — ранее опробованный, он уже единожды не сработал. Кроме того, теперь это было неактуально — изготовление заняло у нее слишком много времени. Даже эти врачи, со всем их оборудованием, не могли найти рычаг, чтобы спасти Пендергаста. Что уж говорить о Марго?

— Пульс слабеет, состояние критическое, — сказал интерн, наблюдая за одним из экранов у изголовья постели Пендергаста.

— Отключить лидокаин, — приказал второй врач, протолкнувшись между медсестрами. — Подготовьте катетер для центральной вены. Два миллиграмма адреналина, срочно.

Д"Агоста сел в пустое кресло рядом с Констанс.

— Показатели падают, — сказал один из интернов. — Он больше не читается.

— Дайте же адреналин! — рявкнул доктор. — Немедленно!

Д"Агоста вскочил на ноги. Нет! Должно быть что-то, что он мог сделать, должно же быть...