Голубой лабиринт,

— Я не могу поверить, что этот сукин сын так нас провел.

— Я не о том. Что это сейчас было? Зачем после того, как он изо всех сил старался не выдать мне лишней крохи информации, приходить сюда по своей воле и раскрывать все свои секреты?

— Два варианта, — кивнул Слейд. — Вариант «а»: он чего-то хочет.

— И «б»?

— Он не сделал этого.

— Не сделал чего?

— Не раскрыл все свои секреты.

Англер хмыкнул.

— Сержант, мне нравится ход твоих мыслей, — он помолчал. — Это все выглядит слишком своевременно. Столь резкая смена взглядов, открытое и почти дружественное предложение о сотрудничестве… вся эта история о бирюзовой шахте, ловушке и таинственном противнике…

— Не пойми меня неправильно, — прервал Слейд, отправляя кусок лакричной ириски в рот. У него всегда были полные карманы этих конфет. Он бросил скомканную обертку в мусорное ведро точным попаданием, — но я считаю, что вся эта история звучит как-то… смехотворно. За ней кроется нечто большее, чем он рассказал.

Англер опустил глаза в пол и впал в задумчивость. Затем он поднял взгляд.

— Так чего же он хочет?

— Он рыбачит. Хочет узнать, что мы выяснили о передвижениях его сына.

— Значит, он всё же не всё знает о передвижениях своего сына.

— Или, может быть, знает. И, делая вид, что проявляет интерес, он хочет увести нас по ложному следу.

Слейд криво улыбнулся, продолжая жевать.

Англер подался вперед, придвинул лист бумаги к себе и сделал несколько стенографических записей. Он любил стенографию не только потому, что она была быстрой, но и потому что она вышла из практики. Это помогало обезопасить его записи не хуже любой шифровки. Затем он снова отодвинул от себя лист.

— Я отправлю команду в Калифорнию, чтобы проверить этот рудник и допросить мужчину в тюрьме Индио. А еще позвоню д’Агосте и запрошу все материалы его расследования в музее. В то же время я хочу, чтобы ты тихо-тихо раскопал все, что сможешь найти на Пендергаста. Прошлое, его послужной список арестов и обвинительных приговоров, похвалы, порицания — в общем, все. У тебя же есть приятели в ФБР. Пригласи их выпить. Не игнорируй слухи. Я хочу узнать этого человека вдоль и поперек.

По лицу Слейда медленно расползлась улыбка. Подобную работу он любил. Без лишних слов он поднялся и выскользнул за дверь.

Откинувшись на спинку стула и снова заложив руки за голову, Англер продолжил сидеть, глядя в потолок. Он воскресил в памяти всю историю знакомства с Пендергастом. Первая встреча в этом самом кабинете, где Пендергаст без зазрения совести демонстрировал полное нежелание сотрудничать. Затем вскрытие. После — столкновение в хранилище улик, где Пендергаст повел себя неожиданно дружественно, но, казалось, продемонстрировал полное равнодушие к делу о поимке убийцы его сына. И вот теперь — это, снова в этом кабинете. Только теперь Пендергаст вдруг резко начал строить из себя душу компании и мистера-прямолинейность.