Голубой лабиринт,

— Они втайне поженились. Между тем, Адлер стал одержим идеей захвата власти в фавеле. Он считал, что под его руководством она могла бы стать чем-то совершенно иным, перестать быть неорганизованными трущобами. Он верил, что может превратить ее в нечто экономичное, эффективное… и организованное.

— Я не удивлен, — отозвался Пендергаст. — Фавела была прекрасным местом, чтобы организовать и запустить в ней свой план по обретению господства. Это была неплохая замена тому, что было разрушено в городе Нова-Годой. Государство в государстве, лидером которого, разумеется, должен был быть он.

Глаза Фабио снова сверкнули.

— Я не знаю, что тогда происходило в его голове, senhor. Все что я могу сказать тебе, так это то, что за очень малое время он создал хитроумный план переворота в Городе Ангелов. Но кто-то передал его план О"Пунхо и его банде. Кулак знал, что Ангел Фавел была любовницей и женой Адлера, и он решил действовать. Однажды ночью он и его люди окружили дом Адлера и подожгли его. Сожгли его дотла. Сам Адлер в тот момент был далеко... но его жена и нерожденный ребенок погибли в огне.

Пендергаст ждал в тишине, чтобы услышать остальную часть истории, от которой его отвлекала и собственная боль. Последние слова о том, что жена Альбана и его нерожденный ребенок сгорели заживо, не выходили из его головы.

— Я никогда не видел такой всепоглощающей кровожадности, как у Адлера, — продолжил Фабио. — Притом, кровожадность эта была лишь внутри — внешне с ним, как будто, и вовсе ничего не произошло. Но я знал Адлера и мог прочесть, что все его существо стремится к мести. Он хорошо вооружился и направился к укрепленному комплексу О"Пунхо в одиночку. Я был уверен, что его убьют. Но там… там все было иначе. Он устроил там настоящую кровавую баню, и она была такой жуткой, что я никогда даже вообразить себе не мог ничего такого. Альбан убил Кулака и всех его прихвостней. В одну ночь он в одиночку уничтожил все руководство фавелы. От того комплекса кровь бежала вниз по уличному водостоку более чем на полмили. Это была ночь, которую фавела никогда не забудет.

— Естественно, — сказал Пендергаст. — Он пожелал превратить фавелу во что-то бесконечно большее — и бесконечно худшее — нежели то, чем она уже была.

На лице Фабио отразилось удивление.

— Нет. Нет, ты совсем не понял то, что я пытался тебе объяснить. Что-то в нем сломалось, когда его жена и ребенок были убиты. Я не говорю, что я смог понять его, но что-то внутри него изменилось.

Очевидно, Пендергаст продолжал буквально излучать недоверие, потому что Фабио продолжил с возросшей горячностью:

— Я считаю, причина крылась в добросердечности его жены и в том, какой жестокой была ее смерть. Все это изменило его. Он вдруг понял, что правильно и что неправильно в этом мире.

— Не сомневаюсь, — ответил Пендергаст с сарказмом.

Фабио встал из-за стола.

— Это правда, rapiz! И доказательство этого лежит сейчас вокруг тебя. Да, Адлер взял под контроль Город Ангелов. Но он переделал его. И переделал к лучшему! Больше нет той жестокости, наркотиков, голода, произвола банд. Конечно, для тебя фавела все выглядит неблагополучно. И, без сомнения, у нас все еще есть оружие — все виды оружия. Нам все еще нужно защищаться от грубого и бесчувственного мира: от конкурирующих банд, армий, коррумпированных политиков, которые тратят миллиарды на постройку футбольных и Олимпийских стадионов, в то время как люди голодают. В Городе Ангелов внутри все еще присутствует насилие. Но мы продолжаем идти по пути трансформации. Мы... — Фабио подыскивал слова, — мы заботимся о наших гражданах. Мы расширяем их возможности. Да, именно этот термин он использовал. Люди могут здесь жить свободными от коррупции, преступности, налогов и полицейского произвола, которые мешают остальному Рио. У нас все еще есть проблемы, но благодаря Адлеру ситуация улучшилась.

Внезапно Пендергаст почувствовал, что его начинают покидать силы. Перед глазами вдруг все поплыло, и боль пронзила все кости. Он сделал глубокий вдох.

— Откуда вы все это знаете? — спросил он, наконец.

— Ведь я был лейтенантом твоего сына в Новом Городе Ангелов. Я — человек, который стоял по его правую руку. Только Данника знала его лучше, чем я.

— И почему вы мне все это рассказываете?

Фабио опустился обратно на свое место и чуть помедлил, прежде чем ответить.

— Я сказал тебе, у меня есть долг. Три недели назад Адлер покинул фавелу во второй раз. Он сказал мне, что едет в Швейцарию, а затем в Нью-Йорк.