– Умеют мыслить в зверином обличье, – добавил Азарод. – Поэтому довольно опасны.
– Воюют грамотно, – буркнул Рамон. – Есть представление о тактике.
– Да, – кивнул Ефимыч. – Вы правы, мои некрещеные братья. Следующий класс – вожаки. Это опытные бойцы, научившиеся справляться с вооруженным противником. Высокий авторитет, навыки убийц. Полностью сохраняют память о ночных похождениях, поэтому могут планировать рейды и захват новых территорий. В отличие от адептов и знающих.
– Да, – Рамон устало вздохнул. – Первые вообще ни черта не помнят, у вторых поутру – мешанина образов и эмоций. Как после пьянки.
– Хорошая аналогия, – похвалил Ефимыч.
– Спасибо.
– Но есть и четвертый класс, – напомнил Азарод.
– Да, – Кадилов отвел взгляд куда-то в сторону. Смотреть, впрочем, было не на что. Вогнутые матовые стены. – Метаморфы-универсалы. Высшая каста.
Азарод сплюнул:
– Пакость.
– Погоди, – Рамон поднял руку. – Это те парни, что перекидываются
Ефимыч хмыкнул.
– Если бы.
– Это и вожаки вытворяют, – встрял некромант. – Велика невидаль.
– И вожаки, – тихо проговорил Кадилов, – и продвинутые знающие. Особенно те, у которых кисти похожи на человеческие после трансформации.
– Крысолюди, – догадался Рамон.
– Хотя бы.
Капсула двигалась совершенно бесшумно. Рамон не ощущал ускорений и торможений – видимо, в стенки зашиты мощные гирокомпенсаторы.
– Универсалы, – Кадилов воздел указательный палец, – способны произвольно менять формы. День или ночь – это не играет роли. Такой метаморф может перекинуться в урса, кхана, ворона или акулу. Полная свобода действий. Их не сковывают естественные ограничители.
Рамон задумался.