– Есть, – ответил Ефимыч. – Вендиго.
– Что-то индейское, – блеснул эрудицией Рамон.
– Правильно. Индейцы так называли проклятого духа-людоеда. Допустим, ты практиковал каннибализм и черную магию. Или тебя укусили. Ты превращаешься в вечно голодного демона, пожирающего человечину. Сам ты будешь полупрозрачным, невероятно высоким и неуязвимым. С кожей, которую ничем не пробить.
– Что из этого вымысел? – спросил Рамон.
– Почти все, – усмехнулся ангел. – Кроме неуязвимости. Вендиго не взять ни серебром, ни рунами. Демоны пробовали сжечь его – не знаю, что из этого вышло. Зато вендиго с легкостью разделываются и с охотниками, и с демонами, и с ангелами.
– Впечатляет, – оценил Рамон.
– Еще бы, – согласился Азарод.
– Стоп. – Никиту осенило. – Так вот для чего потребовалась экспансия оборотней! Кто-то выводит вендиго? Но зачем?
– Все очень просто, – вздохнул Кадилов. – Кто-то собирается использовать вендиго в своих интересах. Изменить баланс сил. И тут всего три варианта.
– Ангелы, демоны и профсоюз? – предположил Рамон.
– В точку.
– Почему ты не учитываешь основателей?
– Это не соответствует их политике. Основатели не любят себя афишировать, вступать в затяжные войны и что-либо захватывать. Они предпочитают держаться в стороне. Не трогайте меня, я не трону вас.
Рамон покачал головой.
– Не вижу логики.
– Почему? – удивился Ефимыч.
– Почему три стороны объединились против вендиго, если кто-то их собирается использовать?
– Не использовать, – поправил Кадилов. – Договориться. Это разные вещи, Никита.
– Ладно, – Рамон нетерпеливо махнул рукой. – Все равно логики нет. Уничтожение расы оборотней не сулит вендиго ничего хорошего. Я так понимаю, чем больше перевертов, тем выше процент эволционировавших вендиго?
– Правильно понимаешь, – кивнул старик. – Но логика есть. Слышал такое слово «эскалация»?