– А дальше?
– Заляжем на дно. Я вызову своего помощника, чтобы изменить наши запахи. Потом – вам решать. Можете прятаться по срезам, работать на нелюбимых работах за гроши. Свои сбережения смело можешь пустить по ветру – межсрезовые обменники закрыты для ренегатов. Правда, есть ведуны-барыги, но их попробуй отыскать…
– Есть выбор?
Лайет хлопнул Никиту по плечу.
– Разумеется, есть.
Никита ухмыльнулся:
– Работать на тебя.
Встречная усмешка.
– Громкие слова. Присоединиться к моей фракции – это больше соответствует действительности.
– Фракция, – кивнул Рамон.
– Да. Мы наблюдаем за событиями, изредка вмешиваемся. Ищем путь к спасению людей.
– Звучит слишком благородно.
– Сарказм?
– Еще какой.
Лайет не ответил. Казалось, он надолго задумался о чем-то своем, непостижимом для простых смертных. Каково это – быть основателем? Или вендиго? Где грань, за которой твоя мотивация отличается от человеческой? Вот почему охотник не верил своему нежданному спасителю. События последних лет научили его лишь одному – нет людей, которым можно доверять. Многослойность – это масштабное игровое поле, по которому движутся фишки вроде Рамона и Полины. А над ними склонились головы сумасшедших игроков, утративших представление о морали.
Нет, они не сумасшедшие, поправил себя Рамон. Просто каждый имеет свои интересы. И ты не понимаешь интересов тех, кто дергает за ниточки.
– Подумай, – Лайет отвернулся.
Они надолго замолчали.
– Лайет.
Основатель продолжал смотреть вперед.