Тала испуганно хлопала глазами, ежилась сонно.
Все озирались. Аглая пожала плечами.
— Это был Игнат. Он ушел.
— К черту Игната! — взревел Радомир.
Аглая растерялась. Радомир сунул кинжал в ножны, кинулся к повозке. Выхватил из паза один фонарь и начал оглядываться. Остальные с удивлением следили за действиями главы.
Кибитка стояла у широкого моста над рекой. Серый лунный свет играл на спокойной водной поверхности. На противоположной стороне выгуливался дикий табун, покачивая гривами. Тонко ржали игривые жеребцы. Впряженные им вторили, рыли копытами землю и косо поглядывали на переполошенного Радомира.
— Это всего лишь табун! — выдохнул Святозар, подошел и успокаивающе хлопнул Радомира по плечу.
— Не туда смотрите! — раздраженно рявкнул Радомир и указал рукой в сторону моста.
Все оглянулись.
Аглая напрягла взгляд. Ничего… Или… Волосы зашевелились на голове. Силуэт, практически сливающийся с опорой моста. Живой… Отделился. Теперь было хорошо видно укутанную в рваный балахон старуху с отвисшими по колено грудями. Силуэт прикрывал лицо рукой.
— Суш суш таркумда.
Вышел из тени.
У Аглаи волосы зашевелились, когда старая убрала руку от лица. Горбатая, со сморщенным жутким, поеденным оспой лицом. С вытянутым носом и отвисшими губами. Длинные космы висели спутанными клочками с полулысой головы.
В тот же момент в реке послышались всплески. Аглая с трудом оторвала взгляд от старухи. В воде, раскачивая головами и хлопая огромными водянистыми глазами, зазывали мавки. Тонкие голоса выводили заунывное:
— К нам, к нам иди!
И Аглая шагнула.
— Своя! Своя! — прошептала мавкам. И голос ее стал так же тонок и тягуч.
Мавки переглянулись. Аглая смотрела в прекрасные лица.
— Им дарла… тар тарилор, — путаные сложные слова выплывали откуда из глубины сознания. — Своя!
— Своя, своя… — По воде хлопнули длинные волосы. — Беги, беги… новообращенная ведьма… беги, беги…