– Проснись! Нас затопили! – Катя схватила его за плечи, развернула к себе. Глаза Артура были закрыты, он не реагировал на ее прикосновения, не слышал ее криков.
«Господи, он… Нет!»
Охвативший Катю страх был жгучим, едким, как кислота, и таким всепоглощающим, что на какое-то время она позабыла о льющейся с потолка и стен воде. Тормошила мужа, трясла и даже ударила по щеке – бесполезно. Она приникла к его груди – сердце билось. Артур был жив, но что с ним такое? Кома? Глубокий обморок? Как привести его в чувство?
Между тем вода быстро поднималась. Катя увидела, что она дошла до уровня кровати. Мокрое белье, насквозь пропитанное влагой, прилипло к телу. Вода текла по лицу и волосам, как будто Катя стояла под проливным дождем. Откуда ее столько? Прорвало трубу? Соседи сверху позабыли завернуть кран?
Как холодно! Вода была студеной, как та, морская, в только что покинувшем ее сне. А Артур все не приходил в себя…
– Проснись! Что с тобой? – Поддавшись поглотившей ее панике, растворившись в ней, Катя кричала, выла, ползала по кровати, щипала и дергала недвижно лежащего Артура.
Вода продолжала прибывать, грозя залиться ему в уши и нос. Когда до Кати дошло, что Артур может захлебнуться, она подняла его голову и плечи, положила к себе на колени. Поднимая ставшее неподъемно тяжелым тело мужа, она, видимо, потянула мышцы на руках, и теперь ко всем прочим ощущениям примешивалась боль. Но Катя не обращала на это внимания: главное, теперь Артур мог дышать. Надолго ли?
«Соседи!» – пробилась на поверхность всего этого сумасшествия здравая мысль, и в тот же момент Катя услышала, как кто-то колотит в дверь, едва не снося ее с петель. Конечно, их ведь тоже заливает!
Вот оно, избавление – там люди, они помогут! Только нужно скорее открыть им. Пока приедет служба спасения или полиция, они с Артуром могут захлебнуться. Значит, необходимо добраться до прихожей, отпереть дверь.
«Боже! Абсурд! Я что, буду плыть по квартире?»
– Вызовите «Скорую»! Тут кругом вода! Нам нужна помощь! – бессвязно выкрикивала Катя, лихорадочно соображая, как быть с Артуром. Если она опустит его голову, он захлебнется и умрет, пока ее не будет.
Нужно усадить его повыше, прислонить к спинке кровати. Не обращая внимания на боль в мышцах, она схватила Артура под мышки и стала поднимать его, усаживая удобнее. Тело мужа, словно пропитавшись водой, как губка, одеревенело и отяжелело. Руки висели, как плети. Голова безвольно клонилась то вперед, то в сторону, и это зрелище доводило Катю до безумия, которому она изо всех сил сопротивлялась.
– Все будет хорошо, Артур! Я сейчас, еще немножко, потерпи, помоги мне, – не думая, что говорит, бормотала Катя.
В дверь колотили, далеко снаружи слышались голоса – много голосов, и Катя время от времени кричала:
– На помощь! Вызовите «Скорую»!
Наконец ей удалось усадить Артура, подперев снизу подушками, похожими на мокрые валуны. Какое-то время он сможет продержаться: будет сидеть, не сваливаясь в воду, которая уже доходила ему до середины груди. Теперь главное – быстрее добраться до двери.
Катя слезла с кровати, бултыхнувшись в ледяную воду, как в прорубь, не сумев сдержать вопля. Ее колотило так, что она больше не могла кричать, только хрипела и подвывала, как вымокший в непогоду щенок.
Доходившая до пояса вода казалась густой, как патока, идти было трудно, Катя еле переставляла ноги. Все было, как в том сне, да и сейчас напоминало сон, и Катя снова и снова задавалась вопросом, не спит ли она в эту самую минуту.
Только бы не поскользнуться, не упасть, не удариться о мебель и вещи, что островками торчали тут и там! Дойдя до двери, которая была открыта, Катя шагнула в коридор, по инерции, прикладывая усилия, чтобы двигаться в воде.
Только здесь это уже не требовалось, потому что в коридоре было сухо. В растерянности оглянувшись назад, она увидела наполовину затопленную комнату; воду, льющуюся со стен и потолка, словно кровь из открытых ран; Артура, сидящего в той же позе, в какой она его оставила. Голова мужа свесилась на грудь, лица было не разглядеть.