— Поэтому ты не сидишь ночью дома, обеспечиваешь общественную безопасность от рисования? — спросил я.
Местность вокруг была окружена только полями с длинной золотистой пшеницей, или что там росло в Юте. Неподалеку от съезда с автострады располагался небольшой деловой центр, но он больше походил на крошечный остров в море золота.
— Не-а. Я видела, как ты уехал. Я наблюдала, как ты направлялся в сторону Нифай.
Я тупо уставился на нее.
— Свет твоих фар ударил мне в окно, когда ты выезжал. Я еще не спала.
В этом не было никакого смысла. Я рисовал уже как минимум час.
— Я колесила по окрестностям, пока не нашла тебя. Я заметила твой джип на обочине дороги, — тихо закончила она.
Ее честность поразила меня. В Джорджии не было никакой хитрости. И когда она пыталась скрыть свои чувства, я видел прямо сквозь нее. Она была как прозрачное чистое стекло. И как стекло, ее честность резала меня.
Проклиная все на свете, я выдернул осколок из колена, и тактика отвлечения внимания сработала, потому что глаза Джорджии метнулись в сторону моей раны. Она посветила фонариком, чтобы лучше рассмотреть, и тоже выругалась, когда увидела кровь, казавшуюся черной в лунном свете, и пропитавшую мои брюки.
— Ничего особенного, — пожал я плечами.
Но было действительно больно.
— Пошли. У меня под сиденьем есть аптечка.
Джорджия махнула мне рукой с фонариком. Круг света сделал петлю, когда она развернулась, ожидая, что я последую за ней. Что я и сделал.
Она рывком открыла дверь, достала из-под пассажирского кресла оранжевую пластиковую коробку и выжидающе похлопала по сидению.
— Сможешь залезть?
Я проворчал:
— Это всего лишь царапина. Тебе не придется проводить ампутацию или что-то в этом роде.
— Ну, она безумно кровоточит.
Я закатал штанину, и Джорджия занялась игрой в доктора, пока я смотрел на ее белокурую макушку и удивлялся в миллионный раз, какого черта она продолжает крутиться возле меня. Что ее привлекало? Девушка любила вызов, и это было легко заметить. Я наблюдал, как она скакала верхом на той черной лошади через заборы и поля, летала так, словно принадлежала небесам. Я наблюдал, как она обхаживала и терпеливо добивалась расположения жеребца, пока он не стал настолько очарован, что бежал к ней, стоило только позвать. Я не был животным и не хотел быть ее следующим завоеванием, но я абсолютно уверен, именно им я и был.
Это мысль разозлила меня и, как только Джорджия закончила, я опустил штанину, вышел из кабины и направился к своему джипу, не сказав ни слова. Она семенила позади меня.