— О скольких эпизодах вам рассказал Коростылев? Что-то же он должен был вам сказать…
— О трех.
Она усмехнулась, пробормотала: «Ну конечно! Нету тела — нету дела…»
— Смотрите, — Ветрова стремительно провела три синие пересекающиеся линии на чистом листе, повернула к участковому. — Раны, нанесенные Подплавской…
Она отодвинула лист и принялась черкать на следующем, потом взяла карандаш другого цвета.
— Эти раны, — показала она, — нанесены второй жертве — Желудевой Ирине, тридцати лет.
К синим линиям, повторявшим первый рисунок, Ветрова добавила две красные, почти перпендикулярные черты. Старшинов кивнул.
— А это, — женщина быстро водила рукой, меняя карандаши и сильно прижимая крошащийся грифель к поверхности, — порезы на спине так называемой третьей жертвы. Что вы видите?
Участковый насчитал три синие, две красные и еще одиннадцать темно-багровых линий более сложной формы, с закруглениями и зигзагами.
— Итак, — настаивала Ветрова, быстро касаясь подрагивающими пальцами выложенных в ряд листов. — Три, пять и сразу шестнадцать. О чем вам это говорит?!
«Дальше — хуже. Слышишь, Иван Игнатьич? Он в раж входит. Убийца-то».
Старшинов сглотнул горький комок слюны:
— Убийца больше не может себя контролировать во время… во время… ну когда он…
— И только?!
— Женя, чего вы хотите от меня добиться?! Я не специалист по серийным преступлениям! Черт! Да вся моя работа — это бить ноги, разговаривать и отписываться! А Коростылев определенно сказал: «Три эпизода»!
— Лучше бы он вам рассказал об отчетах судебных медиков, из которых следует, что все порезы нанесены очень аккуратно. Настолько, что ни на ребрах, ни на позвонках жертв не обнаружено ни малейших царапин. Во всех случаях! Это значит, что тот, кто их наносил, очень хорошо контролировал и себя, и состояние жертвы — ее движения, каждый вздох…
— А это-то из чего следует?! — Он почти кричал.
— Странгуляционная борозда! В каждом последующем случае она выражена более явно, с наложениями. Это значит, что, прежде чем нанести каждый порез, жертву лишали сознания удушением! Методично и тщательно следя за тем, чтобы несчастная женщина не умерла раньше времени! Я, конечно, не криминалист и не психиатр, но здравый смысл мне подсказывает, что подобный образ действий плохо вяжется с неконтролируемыми вспышками ярости. Это скорее ритуал…
Старшинов открыл рот и закрыл.
«После второго убийства Ветрова помогать нам отказалась…»
ebooksa