Он вышел из кабинета, а его сопровождающего Корзун придержал.
— Одну минуту, профессор. Я дам коллеге необходимые инструкции.
Тут же входная дверь за ним закрылась. С другой стороны двери полковник взялся за «длинного».
— Послушайте, Ковалёв, я полагаю, что профессор от нас что-то утаивает. Присмотритесь к нему внимательнее. О любых странностях, происходящих в больнице, сразу докладывайте мне лично. — Корзун взял Ковалёва за рукав пиджака и отвёл подальше от двери. — Я не имею права дать команду на осмотр его кабинета и личных вещей. Вы понимаете, что это противозаконно. Выберите время, когда Стрельцов будет занят и осмотрите его машину и кабинет. Только сделайте это тихо и незаметно.
«Длинный» стоял на вытяжку перед полковником и внимательно выслушивал инструкции. Когда речь зашла об осмотре машины и кабинета, он спросил:
— Что я должен буду там найти?
Полковник отошёл от подчинённого к окну, потом резко повернулся.
— Если бы я знал, что искать, я нашёл бы это сам. Думаю, что это какой-то раритет, на котором имеется старинный текст. Это может быть свиток, обычная доска или металлическая пластина. Возможно из золота.
— И о чём этот текст?
Полковник удивлённо посмотрел на Ковалёва.
— А вы умеете читать санскрит?
— Почему санскрит?
— Да потому, что мы имеем дело с такой стариной, что заглядывать туда страшнее, чем в глубокий колодец. Одним словом ищите. Если что-то подобное обнаружите, сразу же звоните мне лично.
Ковалёв кивнул головой.
— Я всё понял, товарищ полковник. Разрешите идти?
Корзун махнул ему рукой.
— Идите уж, идите.
Войдя в двери больницы, Виктор Иванович тут же кинулся в палату реанимации к внуку. Ковалёв, как тень следовал за ним, не отпуская профессора ни на шаг от себя. В палате царило умиротворение. Было так тихо, что дежурившая у кровати Дмитрия Верочка, склонив голову, дремала тут же у его изголовья. Тихо шелестели приборы контроля, выдавая одни и те же параметры пульса, давления и температуры тела. Казалось, что с тех пор, как профессор покинул палату, ни чего существенного в состоянии Дмитрия не произошло. Он склонился над ним, пытаясь по малейшим внешним данным определить его состояние. Тщетно. Всё было, как и прежде. Не разгладилась ни одна кожная складочка на лице и не изменилась мышечная мимика. Кома, в которой пребывал Дмитрий, была устойчивой и глубокой. С досады профессор ударил кулаком по спинке стула, на котором дремала Верочка. Та, сразу же пришла в себя, вскочив со стула и быстро протерев кулачками заспанные глаза.
— Я только на минутку расслабилась, Виктор Иванович.
Не обращая на неё внимания, Стрельцов махнул рукой. Чем дольше Дмитрий находился в коме, тем сложнее предполагался выход из неё. Кляня себя почём зря, профессор заметался по палате. Встревоженная Верочка, попыталась как-то успокоить его, зацепившись рукой за рукав его халата.
ebooksa