«Ig nebna` yra Ngyr-Khorath, `odho `ym khorathna, `ig sruma "ym throina dhrool. "Ym pane dirai rol `yin tradhom, sila Ngyr-Khorath `ym bitha khorath goe phaik kho `ai mtala. Kho pane dirai thnrana do tradhoi, bitha drail `id pygon kemna thnrama `ym krina klam thnrana ny `ym rol `ym tradhoin. `Ym `obro phlar pnyl nyr pa `yg tlireth dirai gor `og trakna goe, lyd goe sane `ig trakna "aisogyr, "ig dhrool, "ith tradhoi, `la, vi ig rol pan, kho by nget pa li gor».
(В начале Нгир-Кхорат существовал в одиночестве и грезил в тишине и мраке пустоты. И когда появились солнце и планеты, Нгир-Кхорат пошевелился, и его грезы наполнились злом, но он не проснулся. Лишь когда появилась жизнь на земле, он сошел с ума от пламени живой мысли и возжелал уничтожить эту жизнь, солнце и планеты. И хотя магия, которая исходит от звезд, защищает нас от его гнева, он таится, переполненный яростью, в пустоте, на планетах, даже на самом солнце, но ВНЕ сферы, которую мы видим.)
Рукопись Филиппа Кс.:
Я никогда не собирался раскрывать факты об отвратительной смерти человека, которого я буду называть Эрик Россбах, но широкое использование галлюциногенных препаратов и недавнее развитие исследований в этой области настоятельно требуют предупреждения общественности. Поскольку сокрытие его смерти было с моей стороны совершенно незаконно, но теперь у меня есть определенная профессиональная репутация для защиты. Я не буду использовать настоящие имена или другую информацию, которая могла бы идентифицировать меня. Я также считаю неразумным в мельчайших деталях описывать экспериментальный препарат, вызвавший окончательную катастрофу, но, как частичное указание для ученых, я скажу, что он был подготовлен с хорошим выходом мескалина в семь ступеней.
Это была прекрасная медицинская школа, в которой учился Эрик…
Неопубликованные заметки Эрика Россбаха:
…простую разработку гипотезы Бранковича о ферментах мозга можно, таким образом, использовать для корреляции молекулярной структуры лекарств с их психологическими свойствами и, кроме того, для прогнозирования структур более мощных препаратов, чем все на данный момент известные. Отчеты о соединении чувств с существующими наркотиками намекают на возможную стимуляцию неизвестных ощущений…
Дневник Дуэйна Миллера:
…не могу поверить, что я позволил Эрику поговорить со мной об этом, но когда этот тощий маленький фанатик начал расхаживать туда-сюда сцепив руки за спиной и сверкать своими глазами сквозь стальные оправы очков, мое сопротивление отправилось спать. Но он логичен! Мы можем добиться большего прогресса в течение шести месяцев, храня все в тайне, чем за десять лет, работая в лаборатории со всеми юридическими ограничениями на исследования наркотиков. Я понимаю, для чего ему потребовался клинический психолог (и, в конце концов, я лучший!) и органический химик, хотя Фил — всего лишь напыщенное ничтожество, и зачем ему нужен этот безумный наркоман…
Пеппи Роджерс, негромкий стук продолжительное время:
…гореть …сжигать …
Фил:
Наша лаборатория была расположена в дикой, малонаселенной области низких известняковых холмов, вдали от ближайшего города, в укромной грубой хижине в каньоне. Наш прогресс в течение лета был поистине поразительным. Теории Эрика были проверены во всех отношениях. Нет никаких сомнений в том, что мы воспринимаем Солнечную систему через неизвестные чувства, о чем свидетельствует…
Пеппи:
…как человек, которого вы не сможете себе представить — мы могли бы увидеть больше, миновав орбиту Марса — сцена начала постепенно исчезать где-то в астероидном поясе. Затем появился запах, такого я никогда не ощущал, сладкий и странный, мы никогда не понимали этого — он был сильнее возле планет, — но звук был тем, что действительно удивило меня… привлекло мое внимание. Аккорды, приятель, безбрежные аккорды из множества октав, формирующиеся в жуткие ритмы. Каждая планета, каждый астероид имел свои собственные тона, они становятся громче, когда вы приближаетесь к ним — вы могли бы перемещать свой центр сознания, только пожелав это, быстро, но не мгновенно, — и вместе они создавали этот невероятный звук. Под аккордами был слышен еще один низкий звук — глубокий, пульсирующий, монотонный, поднимающийся и падающий в своей силе. Меня передернуло от этого, словно от жутких галлюцинаций, знаете, когда ты вдруг начинаешь беспокоиться о чем-то, чего не можешь точно понять, и вот внезапно все стихает, и ты слышишь то, чего раньше не замечал. С этого и начались неприятности, с этого настоящего низкого звука.
Надпись из каньона в Такла Макан:
Йа! Грезы Смерти!
То, что нельзя называть!
Йа! Наблюдатель!
ebooksa