Призрачный омут

22
18
20
22
24
26
28
30

– Были уверены, что он обязан нести ответственность за свой корабль, а не занимать место, которое могло спасти кого-нибудь еще. Он навсегда запятнал свое имя этим поступком, – говорит Элайджа.

– Думаешь, он мог стать тем, кто стер воспоминания о том, что корабль затонул? – спрашиваю я, складывая в ровную стопку карточки с пассажирами «Титаника», большая часть которых отмечена надписью: «Тело не найдено».

– Такая возможность есть.

Обнимаю колени руками.

– Кроме этого, важно помнить об утопленнике, который явился тебе в ресторане, – замечает Элайджа, – и о Коллекционере, о котором предостерегала Редд.

– Элайджа, ты подслушиваешь все наши разговоры?

Призрак колеблется перед тем, как ответить:

– Когда это касается важных тем, то уделяю все свое внимание.

Внезапно вспоминаю слова миссис Браун о любви и времени.

– А как насчет нашего учителя истории, мистера Уордуэлла? Нашел что-нибудь, указывающее на его участие?

– Уордуэлл собрал грандиозную коллекцию материалов на тему «Титаника». Его дом напоминает библиотеку. Понадобится немало времени, чтобы все просмотреть и проверить.

– Он их собирал, когда был директором музея?

– Разумеется. Прибавь к этому десять лет преподавания истории. Он же всю жизнь этим интересуется. Но ничего, связывающего его с магией или заклятьями, я не нашел.

– Дальше у нас Молли Маллин и Ада. Нашел что-нибудь о них?

– Пока нет. Я продолжу поиски.

Только Элайджа не исчезает, как обычно делает, когда разговор приходит к логическому завершению, а продолжает стоять у окна. Поднимаю на него глаза и на мгновение вижу того самого Элайджу, которому когда-то могла рассказать что угодно.

– Папа хочет вернуться в Нью-Йорк.

– Переехать? – Он качает головой. – Даже представить не могу. Твое место здесь.

Дыхание перехватывает, я киваю. Да, мое место здесь.

– В Салеме я впервые в жизни стала собой. И боюсь, что, вернувшись в Нью-Йорк, стану другой, понимаешь? Потеряю частицу себя. У тебя когда-нибудь было такое ощущение?