Лёнька был приятно изумлён, для здешних мест это была довольно приличная сумма.
— Ну-с, Леонид, с почином нас! Дома есть компьютер? Есть! Отлично! А сейчас давай-ка найди общую тетрадь. В неё будем записывать здешнюю бухгалтерию, дома в отдельную папку продублируем электронно.
Тетрадь нашлась, Лёнька подробно, под диктовку Старшого, всё записал. Тетрадь с ручкой убрали в пустой шкаф, туда же положили завёрнутые в газету деньги.
Потом по предложению этого неугомонного дельца пошли прогуляться по близлежащему околотку, посетить небольшой рынок, навестить местную кузню, вообще, как можно больше разведать с точки зрения делового человека. Так сказал старший компаньон, Лёнька не спорил.
В единственной на весь посёлок автомастерской он разговорился со сварщиком, потом с бородатым кузнецом Ефимом. Чтобы им не мешали, тот даже отослал своего помощника к Лёньке, и оба парня с удовольствием жмурились на пригревающее солнце последних летних дней, сидя на чурбаках.
Когда вернулись в павильон, молодой хозяин решительно написал о наступлении обеденного времени, о том, что в печи чугунок с добрым борщом, пироги различной степени вкусности, и он приглашает уважаемого старшего товарища разделить с ним трапезу дневную. Старший товарищ чиниться не стал, охотно согласился с неоспоримым фактом про обеденное время, одобрительно кивнул, услышав о вкусных пирожках, да и, вообще, хватит на сегодня хлопот. Они забрали деньги, велосипед, заперли павильон и двинулись не спеша к дому, где проживал юноша.
Старший так и выразился, — веди к дому, юноша!
По пути, считай через весь посёлок, они, конечно, привлекали внимание. Ну, понятно дело! Идёт незнакомый взрослый мужик в халате, рядом Лёнька-немой велосипед спокойно ведёт и, понятно дело, у сельчан небоскрёбом вырос вопрос: «Неужели у Васьки (мать Лёнькину звали Василиса) появился новый ухажёр!?».
Добрались спокойно, вездесущие Рущуки посмотрели издали, но, удивительное дело, даже камнем вслед не кинули, а Лёнька про них и думать забыл, вот такие дела!
Вручив Лёньке деньги, умелый купец посоветовал спрятать их подальше до приезда матушки, что младший исполнил немедля.
С удовольствием превеликим откушав борща и попив ароматного чаю с пирогами, Старшой помог молодому вымыть тарелки. Наконец, закончив с делами, они дружно уселись за компьютер. Первым делом проверили почту, мать сообщала о необходимости задержаться на пару-тройку дней, спрашивала как у него дела, беспокоилась, сытый ли он, что нового дома и т. д. По совету компаньона Лёнька отчитался о полной нормальности бытия, о том, что пропала необходимость продавать остатки товара, так как он всё это дело пристроил с хорошим профитом. Также попросил не волноваться, зря никого и ничего не искать, ну и прочие успокоительные слова. Затем они создали специальную папку для негоции, куда занесли все сегодняшние подвиги.
Потом Старшой поинтересовался на предмет наличия художника в посёлке. Узнав, что таковой имеется и живёт буквально через три дома (да этот дом сразу узнаешь), он изъявил желание прогуляться. А юному помощнику посоветовал отдохнуть, дабы к приезду матери держаться абсолютным молодцом. Где был и чем он занимался, Лёнька не знал, да и не интересовался, а сходил пока за водой, поставил кипятиться самовар, при этом не уставал удивляться, как же удалось тому сподвигнуть лысого на столь сомнительную для него сделку.
Главный негоциант пришёл часа через четыре в хорошем настроении, они тут же уселись пить чай. Потом узнав, что есть ещё один велосипед, он дал команду: срочно проверить сей механизм, если неисправен, привести его в порядок, смазать там, подкрутить, подкачать, в общем, поставить на ход. Уже завтра эта техника понадобится.
За всеми хлопотами и делами день промелькнул незаметно, спохватились уже поздно вечером. Ну, всё, на сегодня хватит, пора и на отдых! Гостю был выделен удобный диван, Лёнька, как обычно, расположился в своей комнате. Выспались прекрасно.
Старшой вскочил ранней пташкой: омовение, утренняя гимнастика, потом в ожидании молодого приготовил яичницу, «раскочегарил» самовар.
Когда юный хозяин соизволил продрать глаза от сна крепкого, в доме витали вкусные запахи, завтрак был готов, а его компаньон уже сидел за компьютером и с кем-то вовсю переписывался, только кнопки на «клаве» пощёлкивали.
Быстро заставив напарника умыться, сделать гимнастику и сесть за стол, Старшой изложил план действий на ближайшие несколько часов. Лёнька внимательно слушал, не спорил, кивал, соглашаясь. Ему, как ни странно, нравилось подчиняться этому постороннему русоволосому мужику с простым лицом, но с какой-то необъяснимо притягательной энергетикой. Да и видно было без «мелкоскопа», как говаривала бабка Нюра, помогает он их семье бескорыстно, к тому же чувствуется, человек очень даже неглупый и незлой, не то, что Чернявый!
Каждый раз когда Лёнька вспоминал Чернявого, у него портилось настроение. Возникали при этом очень даже нехорошие мысли. Иногда он мечтал, вот вырастет, найдёт этого гада и вернёт тому всё до грошика, что заслужил! Спросит за мать, за тумаки и подзатыльники, за потерянную в десять лет речь, да есть за что спросить с этого негодяя. А вот сейчас вспомнил, но злости почему-то не было, да и пёс с ним, с Чернявым этим! У них с напарником столько дел навалилось: там и вагон, и маленькая тележка, и целый состав, только шевелись!
Теперь на двух велосипедах по пустынной сельской дороге ехали молодость и мудрость. Несмотря на раннее утро, уже попадались встречные, некоторые здоровались, мудрость отвечала тем же.
От местных встречных исходило одинаковое мучительное любопытство, в воздухе витал вопрос, насчёт личности попутчика Васькиного сына.
ebooksa