Брат Антоний продолжал с испугом отступать, а затем… развернулся и поскакал вон, чуть не сбив брата Трифона, возвращавшегося с пустыми ведрами.
Монах удивлённо посмотрел на монаха. Затем Трифон вопросительно воззрился на послушника. Тот пожал плечами, стараясь не выдать кипеша в своей конституции.
— Странный какой-то… перец приходил.
Умом воришка понимал, что татуировка не доказательство его преступного сговора с нечистой силой, но волна, которую мог поднять прозорливый инок, вызывала опасения. Лишнее внимание к его скромной персоне Сидоркину было явно ни к чему. Провалить такое дело он просто не мог!
— Вот, видишь, уже лучше, — как ни в чем не бывало, заговорил брат Трифон, рассматривая наполовину полное ведро подшефа. — А скоро вообще освоишься, — одобрительно закивал монах. — Довольно на сегодня! Пойдем трапезничать, брат Александр! — Инок взял ведро с Марусиным молоком, и первым двинулся прочь.
— Слава Тебе, — неожиданно сам для себя произнёс Сидоркин. Хотел сразу выругаться за такую слабость духа. Однако не стал. Почему — и сам не понял.
10. Рецепты трапезы
В трапезной, по обеим сторонам длинного деревянного стола, накрытого старенькой, но чистой клеенкой, стояло двадцать иноков. Всё население обители. Единственный послушник — двадцать первый. Игумен, возглавлявший таинство плоти, степенно откашлялся. Молвил звучно:
— Братия, хочу вам напомнить слова Иисуса, сказанные им на горе ученикам: «просите и дано будет вам»…
— Евангелие от Матфея, глава седьмая, стих седьмой! — негромко процитировал копирайт Трифон.
Сидоркин находился как раз против Трифона, он с живым блеском в глазах наблюдал за происходящим. Чисто интерес биолога, внезапно попавшего в чуждую для себя среду! Любой монах воспринимал бы ситуацию также, если б очутился среди арестантов — родной среде карманника.
— Ибо всякий просящий получает… — тянул игумен.
— Евангелие от Матфея, глава седьмая, стих восьмой! — тут же отозвался Трифон.
— В чём смысл этих слов для нас, братияяя?.. — игумен вздел трепетные руки. — Я знаю, хорошо знаю! — Он опустил руки, пристально оглядел иноков. — И вы знаете, поэтому я не буду рассуждать по данному поводу… А кто не знает смысла слов Иисуса, — Феофил строго глянул на послушника, — тот скоро узнает.
— Всенепременно, — проворчал карманник, отвечая рассерженным взглядом.
Настоятель не смутился и даже повысил голос:
— Замечу, что удел иноков просить Господа за прегрешения людей! Что мы и делаем в перерывах между физическим трудом, а иногда и во время оного. Иисус внимает нашим молитвам и даёт людям прощение грехов. Не зазнавайтесь только, братия!
Монахи дружно и согласно покивали.
— И помните: Господь постоянно испытывает нашу духовную крепость! Смотрит, как мы сами противостоим искушениям! Проверяет наше желание помочь торжеству Божьего Царства!
— Истинно, игумен Феофил! — гаркнуло двадцать глоток.
ebooksa