- Может, и не говорят.
- Так почему?
- Я не знаю. Мне хотелось бы, чтобы выходило по-другому, но… Давай хотя бы радоваться, что хватает сил провести меня сюда.
- А равноценный обмен?
- А думаешь, недостаточно?
- Сам же слышишь, что нет. Оттуда прямо звон идёт.
- Не знаю. Слышу, но не хочу. Это противно.
- А что ещё делать? На войне как на войне.
- Но мы не на войне.
- Это вопрос выживания.
- Чьего?
- Моего! Перестань! Не заставляй нас сомневаться.
- Я просто хочу, чтобы всё было хорошо.
- И будет. У меня. Здесь. Только нужно ещё одного вытащить - и мы на шаг ближе.
- Ладно. Давай. Но о жертве давай ещё подумаем?
- Да. Хорошо. Но нам нельзя разделяться, а по-другому не выйдет.
- Тогда начнём уже?
- Да, давай.
Они взялись за руки. Отражения повторили. Темнота сгустилась вокруг единственного светлого пятна, стала звеняще-перестукивающей. Мне всё казалось, что тьма эта - не отсутствие света, а тени темнее черного подкрались на мягких лапах и с любопытством наблюдают за происходящим.
В унисон, словно мальчишки, вызывающие Пиковую даму, Хорошие Господа начали говорить: