Матвей скривился, он говорил это следователю с самого начала, но ему не верили. Не верили, пока не очнулся Сашка, и пока отец не дал показания… Оправдали задним числом, можно сказать. Вот только кто теперь вернет ему репутацию? Кто остановит слухи? Стоит только войти в офис издательства или отправиться на обед в ресторан «Ламике», как за спиной он снова услышит шепот: «это тот самый», «тот, что угробил своего зама и слил тендер». Хм… Тогда почему его это больше не волнует? Не волнует ни тендер, ни статусный ресторан. Нет, не так. Волнует, но постольку- поскольку и не более. Матвей вдруг понял, что мир не провалился в тартарары с его провалом, наоборот, он оказался намного глубже и интереснее, чем до этого. Он понравился привидению! Господи Иисусе и все его угодники!
Нет, сейчас он будет разбираться не с чувствами, а с историей.
С этой мыслью Матвей потянул на себя тяжелую дверь и вошел в прохладный холл. Шаги по гладкому мрамору звучали чересчур гулко, он задрал голову и едва не присвистнул, сводчатый потолок был расписан, словно какая-нибудь церковная часовня. Он учился не здесь, отец отправил его в столицу, поэтому вся эта красота прошла мимо…
— Чем могу помочь? — услышал он голос и обернулся, к нему подошла женщина. Высокая, худая в строгой застегнутой под горло блузке и черной узкой юбке. Стильная, но доброжелательная. Во всяком случае, пока.
— Много чем, — Матвей растянул губы в улыбке.
Через час улыбка поблекла, а через два исчезла без следа. Он пытался рассказать о доме у озера. Он пытался объяснить, что именно его интересует, но никто не понимал. Его отправляли от кабинета к кабинету, на него смотрели, как на надоедливого студента, который упрашивает профессоров не ставить ему «неуд». И он действительно упрашивал, так они были не обязаны говорить с ним. Он не имел никаких полномочий, кроме денежных купюр. Но в этих стенах, расписанных под старину, на денежные знаки часто смотрели равнодушно, а еще чаще с недоумением.
Но Матвей не привык сдаваться, если бы сдавался после каждого отказа… Точно бы девственником остался.
Трудность была в том, что он не мог объяснить, что именно его интересует. Нет, не дореволюционная архитектура. Нет, не промышленная добыча гравия и песка в Российской Империи. Нет, не выдающиеся деятели позапрошлого века. Его интересовала… Настя! Да, именно так. Его интересовала девушка умершая более ста лет назад. И все еще живущая в доме у озера. Как только объяснить это седому старику, что смотрел на него сквозь стекла очков?
Матвея интересовали мертвецы. И нет, он не практикующий некромант и не собирает себе армию нежити, чтобы там не говорили за его спиной ироничные и перечитавшие фэнтези аспиранты.
Он побывал, по меньшей мере, в дюжине кабинетов и аудиторий, помешал двум пьянкам и одному то ли практикуму, то ли свиданию. Лето, большинство студентов разъехались по домам, остались только те, кто подрабатывал в университете. Или те, кому некуда уезжать.
— Так вам лучше с ведьмой поговорить? — сказал ему долговязый аспирант из кабинета исторической статистики
— С кем? — не поверил своим ушам Матвей.
— С ведьмой. Ой, простите с Инной Викторовной, она с кафедры археологии, но больше специализируется на эзотерических и духовных верованиях и обрядах. Если кто-то может рассказать вам о жизни после смерти, то только она. — Парень хихикнул. — Ее поэтому ведьмой и зовут.
11. Задающий вопросы (3)
«Ведьма» оказалась на удивление миловидной женщиной. Высокая, стройная блондинка, навскидку его ровесница, улыбчивая и уверенная в себе. В обтягивающих джинсах и белой блузке. И никаких амулетов и бородавок на носу. Матвея даже кольнуло сожаление, что они не познакомились раньше и при других обстоятельствах. Хотя он не мог сказать, откуда взялось это чувство опоздания, словно теперь у них с «ведьмой» нет ни шанса. Ни у него, ни у нее.
Потому что…
Настя!
Потому что…
Странно, о мертвой девушке вспомнил, а о невесте, которая бросила его всего несколько дней назад, нет.
Потому что…
ebooksa