Переплёт

— Шантажировать? Тогда почему я даже твои полкроны брать не соглашаюсь? — Он снова смеется и в этот раз дольше не умолкает. Но когда я смотрю на него, отводит взгляд, и улыбка его меркнет. — Люциан...

— Зови мeня Дарне. — Я скрещиваю руки на груди, надеясь согреться. — Я понял. Полкроны — сумма ничтожная. Ты хочешь больше. Я заплачу, сколько скажешь, только помоги мне найти мою книгу.

Он колеблется.

— А зачем она тебе?

— Затем, что мне невыносимо думать, что любой может... — Я резко замолкаю. Дверь, улица — все покрыто зернистым серым туманом. Кажется, что стены вокруг меня смыкаются. Я ловлю его взгляд. Он смотрит на меня так пристально, что у меня сжимается горло. Что-то заставляет меня сказать: — Через три дня я женюсь. Хочу оставить все позади. Обезопасить себя.

Из груди Фармера вырывается тихий беспомощный звук.

— Разумеется, я помогу тебе, если сумею. Но де Хэвиленд не позволит тебе забрать книгу просто так. — Я раздобуду ключ. Как-нибудь.

— Но Люциан...

— Не называй меня так.

Мы молчим. Вдали звенит колокольчик: кто-то заходит в лавку Фогатини. Ветер крепчает и обдувает наши лица снежной пылью вперемешку с сажей. Фармер прислоняется к стене и трет глаза. Под нашими ногами пробегает крыса.

— Хорошо, — наконец произносит он. — Добудешь ключ, и я тебе помогу. Но только при одном условии: ты станешь относиться ко мне, как к равному. Я тебе не слуга. — Он поднимает руку, повернув ее ко мне ладонью. На кончиках его пальцев мозоли. — И я буду называть тебя Люцианом. Ведь так тебя зовут.

Его глаза спокойны и ничего не выражают. Я смотрю на него и вдруг узнаю этот взгляд. Так я смотрю на отца, когда пытаюсь скрыть свою ненависть к нему.

Фармер читал мою книгу. И теперь ненавидит меня так же, как я ненавижу отца.

Я зажмуриваюсь. Меня пробирает дрожь; кажется, он видит меня насквозь. Я шагаю вперед, не открывая глаз и видя перед собой лишь темноту. Холодный ветер треплет волосы и задувает за воротник. Я чувствую его пальцы, тянущие меня за локоть, и стряхиваю его руку.

— Прости. Не убегай, прошу. — Он загораживает мне дорогу. Мы стоим посреди улицы. Над серыми обрывками туч вспыхивает крошечный солнечный огонек, окрашивая небо альпл. Свет режет мне глаза. — Забудь, что я сказал. Если ты добудешь ключ...

Я поворачиваюсь боком, стараясь держаться от него подальше, и роюсь в кармане.

— Сними комнату в «Восьми колоколах», это недалеко отсюда. — Пытаюсь всучить ему горсть монет: примерно шесть шиллингов. — Этого хватит на пару дней. Считай это авансом. Как только ключ будет у меня, пришлю тебе записку. Тогда проводишь меня в переплетную.

— Не нужны мне твои деньги.

— Бери.

Он снова смотрит мне в глаза. Его волосы треплет ветер, губы сжаты. Я кладу монеты ему в ладонь, и он не противится. Поморщившись, опускает монеты в карман моего пальто.