Остальное белым. Гипотеза,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Да нормальный Яковлев, ты чего.

– Нормальный, конечно. Мне на твои похороны ирисов букет принести? Или розочек чайных? И даже не жаль тебя будет. Я предупредил.

– Розочки я не люблю. А ты драматизируешь. Мне вообще кажется, что Яковлев на меня запал.

– Катя, никто на тебя не запал. Ты слишком дурная баба для этого. Иди в баню. Если что - предупреждена. Всё. Нет больше времени на практическую педагогику. Работать надо. Такси вызвать?

– Сама справлюсь. Признаков умственной отсталости не выявлено.

19

Горящие крылья Советов

– Катерина Пална? Алло! Катерина Пална!

И всё-таки какой красивый у Миши голос. Едва заметная, неуловимая почти картавость. И даже не картавость, а искажение длительности всего одного звука. Катя сама, как выпьет, начинает бороться с этим коварным [р]. Всегда безуспешно, впрочем.

– Да, Миша!

– Катя, поехали на Кузнецовский аэродром? Чего в городе сидеть?

Как можно отказаться от поездки на аэродром?!

– Сегодня?

– Да я уже внизу, спускайся.

– Миша, мне нужно кофе выпить, я только встала. Поднимайся ты.

Катя, конечно, из вежливости Яковлева пригласила. И конечно, не ждала, что тут же зазвонит домофон.

Миша заходит в квартиру. Аккуратно снимает ботинки, аккуратно снимает пальто. Серое. В ёлочку. Вешает на плечики в шкаф. Улыбается. Катя успела натянуть джинсы - обычно ходит по дому в трусах и футболке.

– Могу сварить, могу растворимого намешать.

Миша чему-то ухмыляется, оглядывает всё вокруг.

– Свари, Катюш.