– У вас есть план, дядя Гриша? – спросил его Сева и посмотрел так, что впору отвернуться, чтобы не выдавать собственную растерянность.
– Есть, – сказал Григорий, последней затяжкой докуривая папиросу. – Сейчас передохнем и по свету тронемся в путь.
– Куда?
А он настырный, этот пацаненок. Знал бы Григорий куда, уже бы давно там был.
– Пока из болота выберемся, заглянем в Видово, поспрашиваю там кое-кого.
– Тани не будет в Видово! В город нужно идти!
Настырный и упрямый…
– Сначала в Видово, а потом в город, – сказал Григорий, как отрезал. В их маленьком боевом отряде должен быть только один командир, и это точно не семнадцатилетний пацан. – Митяй, ты как себя чувствуешь? – Он протянул сыну кружку с вином.
– Папирос пожалел, а вином угощаешь? – усмехнулся Митяй. И когда успел повзрослеть? Ничего от прежнего мальчишки не осталось…
– Говорят, красное вино хорошо при кровопотерях. Я же тебе немного, самую малость.
– Кто говорит? – Митяй осторожно понюхал кружку.
– Да так… был я с одним фельдшером знаком. Много он интересного рассказывал. Пей, сына.
Митяй выпил вино залпом, как самогон. Выпил, поморщился почти с отвращением.
– Тебе не предлагаю. – Григорий посмотрел на Всеволода. – Комсомольцам противопоказано.
Всеволод тоже усмехнулся и тоже совершенно по-взрослому. Вот так, всего за пару недель мальчики превратились в мужчин.
– Ты вон лучше сала поешь и мяса. Я такого вкусного мяса лет пять не ел.
На самом деле вкуса мяса он не чувствовал, как не чувствовал и острого голода. Вот табачный дым ощущал, как раньше. И вино приятно пощипывало небо. Может, не все еще потеряно?
Сева послушно взял краюху хлеба с уложенными на него кусками мяса, так же послушно, с отстраненным выражением лица принялся жевать. Наверное, тоже не чувствует вкуса. Только по другим причинам.
– А с монстрой что будем делать? – После выпитого вина щеки Митяя чуть порозовели.
– Я пока не решил, но сдается мне, пользы от него будет больше, чем вреда. Какая-никакая, а защита.