Это принесло мне облегчение — я не хотел решать, отключать «брата» или оставлять его подсоединённым к этой пикалке. И я всё ещё не знал, что делать.
Поэтому, когда я открыл коматозному телу веки и заглянул ему в оба глаза, это было скорее интуитивно, чем обдуманно. Растерянный Андрэ вернулся за свой пульт управления — я услышал, как упало его тело, потеряв равновесие. А меня в свои объятия принял картонный полумрак Лимба.
— Как дела, Хлоя?
— Хреново.
— Что, расхотела бегать в костюме негритяночки?
Она села и схватилась за голову, жмурясь, будто мучаясь от сильной боли.
— По ходу, когда душа моя была под кайфом, она забыла, что надо цепляться за то тело, — сказала она. — И улетела обратно в долбанный Лимб. А ты?
— А я нашёл своё тело. И оно не мертво, оно в коме.
— Да ладно? — Хлоя округлила глаза. — А как ты тогда… я не понимаю… Блин! Я тоже в коме?
— Не знаю. Но остальные точно мертвы.
В окно было видно, что сектанты вышли на улицу и делали толпой зарядку. Какая милота. Когда я в последний раз разминался?
— Значит, и я мертва, — сказала она уверенно. Будто от этого что-то меняется. — То-то ты какой-то другой…
— Я другой?
— Да.
— В чём это выражается?
Она махнула руками и пощупала что-то в воздухе, потом очертила овал.
— Это словами не сказать, — заключила она.
— Это потому, что во мне есть искра, — обрадовался я.
— Нифига. Это из-за комы. Надо тебя разбудить!
Она схватила меня за руки, и мы закружились, как дети. Только вот я не разделял её энтузиазма.