– Так. – Даги Милап встал и отодвинул свой стул от стола. – Я открываю двери. Зачем вообще нужен сад?
Эйлин наблюдала за ним.
– Я вынесу туда шезлонг, ты возьми свою книгу.
– Нет, я лучше здесь.
– Эйлин, там так прекрасно светит солнце, я поставил зонтик, ты можешь посидеть в тени.
– Я не могу сидеть снаружи.
– Никто тебя не увидит. Соседи сейчас уехали. И никто больше ничего не знает.
– Ну конечно, они знают. Они знают другую мою фамилию, и она не то что какая-нибудь Смит, они все смотрят телевизор, читают газеты. Они знают, что у меня две девочки.
– И что, даже если они знают? Кто бы эти «они» ни были? Что, если они знают?
– Я не виню тебя за то, что ты теряешь из-за меня терпение.
– Это вовсе не так. Я просто хочу, чтобы ты немного взбодрилась. Ты не можешь скрываться здесь вечно, Эйлин.
– Взбодрилась? О, это я могу. Я обязательно взбодрюсь, когда буду знать, что это ошибка, и что они обвинили не того человека, и должны быть за это осуждены. Будут осуждены. Когда во всем разберутся. Только до этого момента кто-то может верить. Кто-то, кого мы знаем. Кто-то, кто меня увидит.
Кто-то уже поверил, только Даги ей об этом не сказал. Когда он звонил ей на работу, чтобы сообщить, что она заболела, с другой стороны повисла пауза, а потом прозвучали слова: «Да. Понятно». Они были сказаны таким тоном, что ошибиться было сложно.
Это накатывало волнами. Но волны теперь поднимались все чаще и выше. Когда-нибудь, думала Эйлин, волна будет такой высокой и налетит так быстро, что сомкнется над ее головой, потопит ее и унесет очень далеко, и она молилась об этом. Никогда не проснуться. В ее глазах на экране мелькали фотографии. Винни три года. Винни идет в школу в свой первый день. Винни и Джэн держатся за руки, стоя у ворот.
В большой папке на полке в гостиной хранились настоящие фотографии. Скоро она их достанет, потому что фотографии расскажут правду, какими счастливыми они тогда были, и какими милыми маленькими девочками, и какая крепкая у них была семья. Правда была на фотографиях. Она знала это.
– А еще, – сказал Даги, – я собираюсь позвонить и договориться о посещении.
Она постукивала ложкой по своему блюдцу.
– Я возьму тебя, мы все туда поедем.
Это была тюрьма Гидли Вэйл. Название сказали в новостях. Даги нашел ее на карте. Она оказалась примерно в девяноста милях.
– Мне нужно все записать – все, что я хочу ей сказать. Мне нужно будет говорить очень четко. Она должна знать, что я со всем разбираюсь. Может, сначала мне надо разузнать, что у нее за адвокаты? Увидеться с ними тоже? Как ты думаешь?
ebooksa