– Да, и, видимо, кое-кто другой. Я вынужден вас попросить перенести свое собрание в какое-нибудь другое место.
Кружок испустил вздох разочарования. Мужчина лет пятидесяти, представительный и лысый, раздулся и шагнул вперед:
– Констебль, у нас есть право на религиозные отправления там и тогда, где и когда мы пожелаем.
– Я думаю только о вашей безопасности, – ответил Тео.
– Эта страна покоится на основании свободы вероисповедания, и...
Тео шагнул к мужику и навис над ним всем своим шести-с-лишним-футовым каркасом:
– Тогда молитесь, чтобы я не швырнул вас в карцер вместе с самым здоровым и самым похотливым содомитом, которого только может предложить окружная тюрьма. Потому что именно это я и сделаю, если вы все сейчас же не разойдетесь по домам.
– Круто, – одобрил сзади Гейб.
Заставь его перекувырнуться через голову и обсикаться, подумал Живодер.
Лысый поперхнулся и обратился к пастве:
– Давайте соберемся в церкви и обсудим вопрос об отстранении местого офицера охраны правопорядка.
– Ага, занимайте очередь, – сказал Тео. Он проводил группу взглядом: те расселись по своим машинам и уехали.
Когда последний автомобиль выехал со стоянки, Гейб спросил:
– Теории?
Тео покачал головой.
– Все в этом городе спятили. Я проверю трейлер Молли, но сомневаюсь, что она дома. Отвезти тебя домой, чтобы ты принял душ и переоделся перед свиданием?
Гейб окинул взглядом свои перепачканные рабочие штаны и рубашку-сафари.
– Думаешь, надо?
– Гейб, ты у меня единственный знакомый, рядом с которым я выгляжу изысканным.
– Так ты со мной поедешь, да?