Лучшее за год 2007. Мистика, фэнтези, магический реализм ,

Из паучьего кокона среди зеленых веток послышался ликующий хохот Батлера:

— Теперь ты достойно приправлен для него. То, что надо, Пинкертон. Приготовлен с подливкой. Пережеван и переварен. И если останешься жить, через двадцать лет станешь еще одними ходячими Челюстями.

И Профессор растворился в зелени.

Я старательно смыл грязь и кровь с рук. Ледяной водой умыл лицо, поусердствовал над слипшимся колтуном усов и волос, а затем макнул в воду и голову. От этого в ушах зазвенело.

Я помнил, как преступил порог.

Внутри пещера оказалась больше, чем я предполагал, и она была влажной.

В скале журчала вода. Пружинили заплесневелые корни секвой.

Гигантские статуи инкрустированы янтарем.

Вход в пещеру — светлый пласт; он вращался до тех пор, пока не превратился в неясное пятно на потолке.

Ноги мои теряют соприкосновение с землей, словно я невесом.

Уплываю от света, движусь к сырой бездне, пурпурному теплу.

Тьма расцветает, безбрежная и душистая.

Тарабарщина, и затем…

Я шел обратно в Сорокамильный Лагерь; мои мысли были приятно бессвязными.

23

Работа замерла, когда я оказался среди них. Все молчали. Никто не попытался остановить меня, когда я опрокинул в себя чайник и принялся жадно, словно зверь, пожирать вареный рис, хватая его горстями. Никто не шевельнулся даже тогда, когда я поднял ржавую лопату и направился в хижину Батлера, дабы засвидетельствовать свое почтение. И даже тогда, когда я вышел, перевел дух, метнулся к ящикам со взрывчаткой и достал несколько динамитных шашек со шнурами.

Я улыбнулся им во весь рот и не смог придумать ни слова.

Они стояли полумесяцем, неподвижные, словно изваяния. Я побрел прочь, в холмы.

24

Взрыв порадовал.

Пыль взметнулась вверх, похожая на облако; оно вскоре рассеялось само собой. Я думал о больших кольях и огромных гнездах, полных злобных шершней. И даже не боялся. В самом деле.

Какие-то открываются, другие закрываются.