Мистические города ,

— Мои вещи… — Поставив ногу на ступеньку лестницы, Гейл услышала щелчок взводимого курка.

Сестры прыснули, а Бреннан заглушила смех, прикрыв рот своей маленькой ручкой. Очередь всклокоченных наркоманов рассыпалась, когда те заметили, что Гейл плачет, и ей пришлось продираться сквозь путаницу рук, тянувшихся к ее лицу.

Девушка бесцельно бродила по округе. Она чуть было не зашла в чайную лавку, но вспомнила, как ее вышвырнули оттуда, когда поймали на воровстве. Она залезла тогда в открытую сумочку одной из покупательниц. Гейл удалось немножко вздремнуть в каком-то глубоком дверном проеме, пока ее не растолкали.

Над ней склонилась пара с добрыми лицами, и это вызывало в девушке беспокойство, пока она старалась очухаться ото сна. Незнакомцы настаивали, что в приюте она окажется в большей безопасности. Гейл удивилась: она и не знала о существовании подобных мест. С другой стороны, она ни разу так и не осмелилась исследовать все извилистые улочки Зоны.

Раньше в помещении приюта располагался роскошный кубинский ресторан. До Исчезновения Гейл никогда бы не могла себе позволить сюда войти. Стены по-прежнему покрывала штукатурка теплого оранжевого оттенка и вставленные в рамы старинные картины, на которых выгибались или потягивались полнотелые женщины, окруженные сигарами. Только теперь они взирали на убогие койки, накрытые одеялами, и столы, заставленные мисками и подносами. Пепельницы из полированного дымчатого мрамора были задвинуты в углы, и из них торчали огарки свечей.

Пухленькая маленькая женщина с коротко остриженными волосами, сотрудница приюта, выдала Гейл теплую одежду из коробки с пожертвованиями и предложила отдохнуть на одной из кроватей. Шерстяной свитер пах плесенью и висел на теле девушки, словно палатка. Другие постояльцы настороженно разглядывали ее. Она выпила солоноватый суп и решила выяснить, на какой основе здесь работают: за деньги или бесплатно.

Когда сотрудница отвлеклась, чтобы помочь тощему, одетому во все черное парню, который разносил посылки, Гейл как следует осмотрелась и за наспех повешенными портьерами обнаружила изолятор. Она подняла зажигалку, лежавшую на стопке писем, провела большим пальцем по выгравированной надписи «Арома», затем крутанула колесико и зажгла крошечный огонек. Такая штуковина, очевидно, чего-то стоила. Девушка сжала зажигалку в ладони, так чтобы вернувшаяся сотрудница ничего не заметила.

— Думаю, мне нужно на воздух, — сказала Гейл женщине.

По пути в гостиницу она вела долгую телепатическую беседу с колдуньями. Они сказали, как сожалеют о том, что выгнали ее, и предложили угощение. Бреннан ужасно обрадуется ее возвращению. Сладкие слезы польются по круглому личику малышки. Слезы для нее одной.

Когда Гейл переступила порог, сестры махнули ей, приглашая подойти к конторке. Девушка подняла вверх свое подношение и зажгла огонь:

— Это подарок.

— А-а-а, дорогая, мы предполагали, что ты можешь вернуться за дозой. — Одна из старух дружелюбно похлопала Гейл по руке, а вторая наполнила из чашки шприц.

— Ты осунулась. Плохо спала?

Девушка закатала рукав свитера при приближении колдуньи со шприцем. Однако поршень опустился, не дав игле проткнуть кожу. Слезы брызнули и упали на пол.

Гейл вскрикнула, как будто ее проткнули насквозь, и рухнула на колени. Она едва удержалась, чтобы не схватиться за намокший ковер.

— Может, тебе лучше поваляться в обнимку с хорошей книжкой, дорогая?

Она обхватила себя руками, пытаясь защититься от насмешек, но они все равно причиняли боль. Она не знала, куда пойти, поэтому отправилась обратно в приют. Ей хотелось сейчас немного заботы, а потом она решит, что делать дальше. Все Нормальные, кто не имел в Зоне определенного занятия, в результате оказывались без крова и пищи. Скитаться Внутри было делом опасным. Изменились не только люди. Ходило слишком много слухов о плотоядных переулках и руинах.

Этим вечером она проснулась мокрая от пота. Ее пальцы дергались, а тело горело, словно в животе разлилась кислота. Гейл не могла понять, где находится, и несколько минут пребывала в состоянии паники, пока глаза не привыкли к темноте и не вернулась память. Она позвала сиделку. Ее крик отозвался стонами и проклятиями проснувшихся постояльцев. Сладкая микстура, которую принесла сиделка, понемногу успокоила девушку.

Пронзительная боль сопровождала любое ее движение на следующий день. Каждый вдох требовал усилия. Она нашла маленькое зеркальце и долго разглядывала свое отражение. Всегда ли кожу вокруг глаз покрывали морщины? Другие женщины в приюте засмеялись над ее — как они, должно быть, подумали — тщеславием, но Гейл знала, в чем дело. Колдуньи предупредили ее относительно Александра слишком поздно. Она чувствовала себя старухой.

Наставница пристала к ней с вопросами о наркотиках. Гейл завопила, требуя оставить ее в покое. Она знала: сестры больше никогда не дадут ей увидеться с Бреннан. Ей ничего так не хотелось, как взять малышку, прижаться к ней и целовать нежное личико. И тогда все снова бы встало на свои места.