– Не смей этого говорить, девочка! Не ровён час услышит кто.
И снова голос Аквы:
– Мне всё равно! Потому что это сможет вернуть мне моего отца.
Аква побледнела, испуганно глядя на Брута.
– Это ведь был голос брата Фёкла. – Князь Суворов внимательно смотрел на неё. – Это был ваш разговор?
Аква перевела тревожный взгляд на хозяина и вжала голову в плечи. Прошептала чуть слышно:
– Это когда мы…
Брут вздрогнул. Дёрнулся ещё раз, как от удара электрическим током. С краешка его губы повисла слюна. Голос стал трескучим, вкрадчивым и злым:
– Дотронься до меня, старик, и всё узнаешь.
– Прочь от меня, демонское отродье! К чему искушаешь?! – это сильный голос брата Фёкла, только теперь он говорил с кем-то другим.
– Дотронься до моей головы. Ведь ты такой же, как я.
– Нет!
– Да. И ты знаешь это. Боишься узнать правду?
– Что там?
– Там?! Конец твоей веры, вот что там.
– Не-ет. – Голос брата Фёкла, но звучит всё более устало. – Тебе не поколебать моей веры. Прочь!
– А ты дотронься! – И хохот, низкий, издевательский, трескучий. – Там конец твоей веры, старик.
Брут замолчал, и Хома тут же обнял его, что-то шёпотом приговаривая.
– Чей это был голос? – быстро спросил Суворов. – Брат Фёкл, с кем он говорил?
Хома осуждающе усмехнулся. Аква была бледна, губы девочки совсем обескровились. Но она сказала: