– «Сказание о боге-человеке» было о тебе.
– Кажется, да.
Санни растерянно посмотрела по сторонам, замерла, заметив Веронику и Адена. Глубоко вздохнула, обняла себя за плечи. В тусклом холодном свете кристалла казалось, что она мёрзнет.
– Она тоже? – прошептала бывшая королева школы.
Элиот кивнул.
– Богом-человеком она тоже быть не может, конечно, – еле слышно сказал он. – Но я чувствую её так же, как и Дарующего пламя, а значит…
Санни оглянулась на него и вымученно улыбнулась.
– Вы все получили то, что заслуживаете, да?
Эти слова ему совсем не понравились.
Элиот придвинулся ближе и нерешительно протянул руку, чтобы коснуться Снни, но она покачала головой.
– Ты теперь бог, – в её глазах, кажется, блеснули слёзы, или это было шуткой плохого освещения? – Разве я могу тебя касаться?
На мгновение всё внутри скрутил страх, но его быстро сменило раздражение. Неужели после всего, что было, она может так говорить?
Элиот подался вперёд и прижал её к себе. В его руках Санни наконец дала волю чувствам и бурно разрыдалась.
– Я думала, это очередные глупости богов, – бессвязно бормотала она. – Я думала, это всё ерунда… Мы теперь не сможем, да? Ты бог, я человек, и нам нельзя…
Он неловко гладил её по голове, не зная, что сказать. Конечно, это глупости. Испокон веков люди и боги шли рука об руку, нарушая все мыслимые правила, и будь всё иначе, самой Санни не существовало бы на свете. Но она не случайно заговорила об этом – значит, что-то беспокоит. Не свалившееся ли на его плечи бессмертие?
Она уткнулась носом в его рубашку и всхлипнула.
– Если мы захотим, мы всё преодолеем, – прошептал Элиот.
Впервые в жизни ей не надо защищать его. Впервые он почувствовал себя тем, кто сам может защитить кого угодно, и это вдохновляло. Нет преград, нет запретов, есть только они. И никто не сможет им помешать, поклялся себе Элиот.
– Извините, что помешал, – послышался знакомый голос. Элиот обернулся и увидел Дарующего пламя. Он держал за руку Веронику – напуганную, бледную, но, кажется, настроенную решительно. – Нам надо торопиться.
Алина резко села и оглянулась на Веронику. Та покачала головой.