Он бродил из комнаты в комнату. Отправить всех на разные задания было ужасной идеей.
Клип попросила у кого-то телефон и доложила, что у нее важные новости, но не смогла сказать больше. Ее одноразовый мобильник оказался засвечен – она звонила в местное отделение ФБР, – как и мобильник Тибо. Так что они оба избавились от телефонов.
Потом доложился Итан. Он добирался домой с конференции охотников за странностями кружным путем, уходя от агентов ФБР, или что там он еще навоображал.
Келси с Чизарой и вовсе не отвечали. Или попали в беду, или просто где-то милуются.
Без него все превратилось в хаос. Не удивительно.
За проведенные в замкнутом пространстве недели их силы изголодались по Дуге, а Нэт бросил зероев в этот бурный котел за три дня до Жирного вторника. Даже сюда, на эту тихую улочку, забредали шумные компании пьяных туристов, дразня Нэта отблесками праздника.
А теперь к нему направлялось что-то крупное.
Нэт почувствовал парад еще до того, как услышал его: гром барабанов, соло саксофонов на фоне простой, однообразной мелодии тубы. В перерывах между духовыми инструментами по темным улицам эхом разносились восторженные крики и вопли.
Нэт прошел по узкому темному коридору, словно в издевательство увешанному масками Марди Гра, и встал на колени перед выходящими на улицу окнами. Он еще не до конца восстановился после тюрьмы и теперь упивался великолепной слаженностью приближающейся толпы. Вся процессия слилась в единое существо, как на чемпионате по двойному голландскому прыжку, куда он прошлым летом водил Габби.
Нэт услышал, что парад повернул на улицу, где жили Барроу, и по его спине пробежал холодок. Он выглянул из затемненной комнаты. Да, снаружи сверкала нить внимания миссис Лавуар. Но на этот раз она была направлена на парад, а не на подозрительных обитателей соседнего дома.
Первыми показались музыканты, за ними следом шли по меньшей мере сто человек. Согласно изысканиям, которые он провел по дороге сюда, это был парад «второй линии» – шествие, к которому могли присоединиться все желающие.
Нэт больше не знал, чего ему хотелось больше: присоединиться к ним или взять под контроль.
Он вспомнил, как давным-давно катал Клип на руле по вечерней Кембрии и собрал целую толпу велосипедистов со всего города. Эти джазовые музыканты умудрились провернуть тот же трюк, притягивая последователей силой своей музыки.
Но, возможно, дело не только в музыке.
Теперь он понял. Толпа была безупречно сплоченной, словно часовой механизм. Как будто их кто-то направлял, придавал форму. Но кто именно?
Впереди процессии маршировал пожилой мужчина, его форма тамбурмажора искрилась желтым в свете уличных фонарей. Он задавал ритм большим жезлом, и блуждающие спирали внимания танцующих музыкантов становились ярче, когда он коротко свистел зажатым в зубах свистком. Но он слишком стар, чтобы быть зероем.
Рядом с ним шла белая девушка, ровесница Нэта, она казалась не совсем уместной. Одетая в черное и серое, она была почти незаметна в темноте на фоне ярких костюмов марширующего оркестра. Она слегка шевелила руками в такт музыке – тихоня на вечеринке.
Потом случилось нечто странное – процессия резко остановилась.
Оркестр не перестал играть. Сопровождающие не перестали танцевать. Кипучая энергия толпы не ослабла. Но без видимого сигнала все они остановились, продолжая подпрыгивать и бить в барабаны…
Прямо перед домом зероев.