Чизара подняла глаза от спальников.
– Конечно. Он не может жить с тем, что совершил.
– Это была самооборона. И он защищал нас!
– Знаю. Но нельзя спокойно относиться к убийству. Ничего странного, что он чувствует себя виноватым.
– Ничего странного? Зара, это его стерло!
Новый Тибо выглядел осунувшимся и тихим. Взгляд его был отсутствующим, словно он слушал музыку, которую больше никто не слышал.
Келси знала, как может повлиять на человека убийство. Она до сих пор ощущала каждую секунду того вечера в церкви, когда стала частью роя. То, что Квинтон заставил ее совершить, оставило след в ее душе.
– Я тоже это чувствую, – сказала она. – Вину за убийство Дельгадо.
Чизара посмотрела на нее почти сердито.
– Но тобой управлял Рой!
– Сначала да. Но потом нас было двое, и мне это понравилось, Зара. Квинтон был связан с чем-то, что уже находилось внутри меня. Ты хочешь, чтобы и я тоже исчезла?
Чизара покачала головой.
– Когда ты убежала, ты взяла меня с собой. Из-за чувства вины я стала тебе нужнее, а не наоборот. Ты убежала, чтобы защитить других зероев, а не стереть себя.
Келси вздохнула. Может, поэтому она ничего не понимает. Она просто хотела, чтобы все понимали и поддерживали друг друга. Но зерои продолжали препираться.
Ей хотелось, чтобы они могли просто начать все сначала. Без недовольства и стыда.
Наконец Чизара выровняла спальники и одним изящным движением длинной руки застегнула молнию. Они забрались внутрь и лежали, уставившись в потолок, соприкасаясь плечами. Ветер колыхал палатку, заставляя тени двигаться в лунном свете.
– Теперь он меня пугает, – сказала Чизара.
Келси повернула к ней голову:
– Тибо? Почему?
– Он всю жизнь пытался достичь дзена. Быть в согласии со всем. – Чизара покачала головой. – Но когда пришло время выбирать, он отвернулся от этого.