Кошки не всегда молчат,

– Я не приказываю, но настоятельно рекомендую уехать. Оставаться здесь опасно для жизни. Мы не можем гарантировать вашу безопасность. Второго шанса может не быть!

– Друзья! Всех, кто хочет уехать, прошу собраться у ворот! Времени мало. Мсье офицер прав, здесь опасно! – повторил Филипп.

Никто не двинулся с места. Франки переглянулись.

– Вы не понимаете, что происходит? Если вы останетесь, мы не отвечаем за ваше здоровье, и даже жизнь! – крикнул второй.

– Понимаем! – ответил ему Йохан, сухощавый блондин с бородкой. – Мы слушаем городское радио. Возьмите лучше их! – и он подтолкнул Лауру, которая держала за руку семилетнюю дочь.

– Сожалею, но эвакуируют только граждан иностранных государств. Урандийцев защитит их правительство.

– Езжайте, парни, – насмешливо сказал Карел. – Нам пора заняться работой.

– Распишитесь здесь, – военный протянул Филу бумагу. – Это официальный отказ от эвакуации.

Фил черкнул пару строк и расписался.

– Оревуар! – офицеры козырнули, и через две минуты маленькая колонна миротворцев скрылась за поворотом улицы.

– Работаем? – спросил Филипп, подойдя ко входу в больницу.

– Работаем, – раздался в ответ нестройный хор голосов.

– Тогда после завтрака собираемся в холле, нам нужно обсудить план действий.

– Мама, всех хутси убьют? – спросила дочка Лауры, когда они заходили в здание.

– Что ты, малышка, нас здесь защитят! Видишь, сколько у нас мужчин! – ответила ей мать.

– Почему тогда военные хотели, чтоб белые люди уехали?

Лаура не нашлась что ответить.

Завтракали молча, не было ни обычного гомона, ни весёлых шуток. Практически всех одолевало гнетущее чувство происходящей катастрофы.

На собрании Филипп взял слово.

– Есть основания думать, что на улицах города сейчас множеству людей нужна помощь. У нас есть девять машин. Мы организуем патрулирование карет скорой помощи по нескольким маршрутам. – Он показал ручкой на план города, висевший на стене. – В бригаде – водитель, врач и санитар, или медсестра. Персоналу хутси предписываю работать только на территории больницы, за ворота выходить категорически запрещаю.