По улице поднималась группа интерахамве – человек пятнадцать. Один из них крикнул непристойность, и остальные засмеялись. До них оставалось метров сто пятьдесят.
– Быстро сюда! – страшным шепотом закричала Илзе, и замахала руками, спрятавшись от незваных свидетелей за стеной.
Мукабе решился, и джип задом въехал во двор.
– Помоги же! – рявкнула Илзе.
Кое-как они уложили женщину на мешки с рисом и влезли в машину. Дети примостились рядом с бабушкой. Мукабе газанул и выехал на улицу перед самым носом у боевиков. Они были буквально в сорока-пятидесяти шагах.
– Эй-эй-эй-эй! – загалдели те.
– Газу!
Водитель не заставил себя упрашивать. Через несколько секунд он был перед воротами приюта, давя на клаксон. Бойцы интерахамве трусцой приближались к ним, сердито вопя. Ворота приоткрылись, и машина въехала во двор приюта, опередив боевиков секунд на десять.
Илзе облегченно вздохнула. Дверцу с её стороны открыл высокий пожилой урандиец в очках с толстыми стёклами.
– Ничего лучше придумать не могли? – осведомился он, указывая на заднее сиденье. В ворота затарабанили.
Илзе закивала.
– Простите, очень нехорошо получилось…
– Нас всех могут убить, – прервал её мужчина. – Теперь ещё с большей вероятностью. Но простите мой чёрный юмор, я думаю, что мы всё-таки успеем пообедать.
3
– Тьоре-Тьоре-Тьоре, – бормотала Илзе, спускаясь из спальни на первый этаж дома. – Эрика Тьоре…
– Веррно! – каркнул Арахис, расхаживавший по кухонному столу.
– Завтрак? – улыбаясь, спросила Илзе.
– Оррешки! Аррахис!
– Орешки тебе… – она насыпала ворону зерна и минеральной подкормки из пакетика.
Сентябрьское воскресное утро радовало солнцем и запоздалым теплом. Илзе открыла окно в сад. Розовые занавески принялись весело играть со сквозняком. Ворон устроился на подоконнике, посматривая и в кухню, и на улицу.